Укрощение бледных поганок

На поганок бледных кучи,
Что не ссохлись до сих пор,
Посмотрел с высокой кручи
Престарелый Мухомор.

«Что грустите, перезрелье? –
Мухомор им свой вопрос. –
Или в вас прокисло зелье,
Или прыщик в ком пророс?

Ни к чему кивать вам носом,
Не на пользу ваш кивок.
Приготовьтесь, вредоносы,
Лезть незнайкам в кузовок!

Разогните ваши ножки,
Шевельните бахромой!
Оживайте, кто немножко
Стал от старости хромой!»

Шевельнулись только в теле
Для своих безумных благ,
Как с поганок полетели
То ли споры, то ли шлак.

Запищали гнусным визгом,
Посерели в белизне:
«Здесь намного больше риска
К разрушению извне.

Что же мы судьбе покорны?!
Пень не пень, а мы на нём!
На его трухлявом корне
Окончательно сгниём.

Рядом светлая поляна.
Мы не плесени рабы!
Не начать ли жить с нуля нам,
Как съедобные грибы?»

Мухомор сорвался сразу,
Как услышал эту речь:
«Со своей, что в вас, заразой
Вам себя там не сберечь.

Хорошо, что не пришлось нам
Там расти, где жить привык
Неприятный и несносный
Гриб съедобный, Боровик.

И завидовать не надо!
Он хорош на первый взгляд.
Вы полны по шляпки ядом,
Боровик же – пустояд.

Вместе с ним полезет в банки
К заполнению пустот
Наполнителем солянки,
На поляне кто растёт.

Хоть мы здесь играем в прятки,
Разбирая, кто ловчей,
И в тени всегда в достатке
Слабых солнечных лучей.

Мы – грибы не дорогие.
Но по летним временам
Пусть завидуют другие,
Что не им везёт, а нам».

И поганки тут же стихли,
Но на свет косили глаз.
Их задумки те, не их ли,
Возникал вопрос не раз.

У грибов съедобных летом
Жизнь привольная была –
Все имели много света,
Вдоволь влаги и тепла.


4 февраля 2024 г.