Сильней вашингтонского обкома

СПОКОЙНЫЙ РЕЙС

Мыслил, что мировая история
идёт кувырком,
как вдруг меня стюардесса
задела округлым бедром.

Задела меня случайно,
такая у неё работа –
ходит она по салону
во время авиаполёта,
смотрит внимательно по рядам,
не пьёт ли алкоголь кто-то.

Нет ничего досадней,
печальней для воздушного судна,
чем выпивший пассажир,
с которым договориться трудно.
Он недоволен всем
и выражается крепко прилюдно.

Выпьет водки, коньяка,
текилы, кальвадоса и рома,
никакой высоты не боится
и людей незнакомых,

ни сидящих с ним рядом работяг,
ни застенчивых женщин,
делающих ему замечания,
что пить надо меньше.

А он в ответ громко смеётся
и говорит, что он – гений,
и что все должны замолчать
и встать перед ним на колени.

Но стюардесса,
что меня задела округлым бедром,
напомнит, что он пассажир,
а не вашингтонский обком.

Готовиться надо к посадке,
не лить в салоне вино.
Потому что это
категорически запрещено.

И пассажир утихает,
смущенный округлым бедром,
и мировая история
снова идет кувырком.