Шурави. Поэма. Глава 3

                3

Чуть покрепче физически был «центровой»,
В ватаге, что с «Петенки», сим уступая,
Но был башковитей в разы, с головой
И часто брал верх, в «грязь» «крутых» окуная.

Вожак «центра» – холёный сыночек завхоза,
Был в прикиде по моде и смазлив на лицо.
Хоть крепыш, но не знал он ни запах навоза,
Ни труда по хозяйству, не очистит яйцо…

Отца Юры Гаркуши звали Алёша,
Любимчиком женщин в селе батя прослыл,
А в душе мрак и холод, лютует пороша,
От любви лишь к себе в душе ветер завыл.

И таким же стал Юра, как отец, ловелас,
Он иначе не мог, коли девушки сами
У ног стелились, хоть тот груб был подчас,
А после ходили, залившись слезами.

Юрка-Юрка, как рано ты стал донжуаном,
Деньги водятся: «Юрик, держи мотоцикл!»
Удивляется дед: «Как ты стал атаманом?
А, девчата, все дуры! Ты – бугай, не внук – бык!»

Весь в обиде внучок, спасу деду уж нет,
Сломал старому посох, разбросал ордена,
Заслужил дед за кровь, статус чести задет.
В душу внука вселила как есть – сатана.

Алёша-вожак, но по жизни тихоня,
Учился прилично, был во всём «хорошист».
Не чувствовал взглядов, влюбилась что Тоня,
Девчонка чуть младше, девушка-фаталист.

Тихоня-тихоней, а Юрку отшила,
Да так, что надолго он запомнил урок,
А Лёшка, слепой как, укол нужен шила,
Чтоб факт сей заметил, не пришёл видно срок.

«Лёша, пойдёшь ты сегодня в кино?»
«Лёш, вам в «войнушки» нужны санитарки?» –
Понравиться Тоня старалась давно,
Но Лёшка шарахался, как от дикарки.

Возможно, глушил он игривый гормон,
Стеснялся признаться, что взаимно влюблён.
Сердца не обманешь, слышен их перезвон,
Ведь она – симпатична и сам был недурён.

***

Разбить головешки могли бы друг другу,
Соперники в играх, но не на войне.
А жизнь разгоняла, вращая по кругу,
Взрослели парнишки, а девки вдвойне.

Расстались по-братски, пожав крепко руки,
В район кто, в девятый класс, а кто в ПТУ.
А кто-то провёл дома лето, от скуки
Не знал, чем заняться, достичь как «триумф»?

– Лёша, а можно тебе я буду писать,
Теперь же мы будем видеться редко?
– Если хочешь – пиши, обо всём буду знать,
Что случится в селе, о себе и о предках…

– Может, вовсе забудешь родное село,
Или вскоре найдешь там зазнобу?
Я тебя буду ждать, у меня никого…
Униженья прости мне эту стыдобу!

Обняла Лёшу резко, что того пробил жар,
Обняла за шею и к губам прильнула…
«Тушить или принять чувств пылких пожар?» –
Пока Лёшка думал девчонка всплакнула.

Оттолкнула парнишку рывком от себя
И с безумностью глаз, с болью в сердце,
О любви безответной безмолвно скорбя,
Убежала, с открытой к общению дверцей.

А Лёшка стоял средь села истуканом,
Такого не мог он представить во сне.
Хотел разобраться в себе, чтоб обманом
Надежд не давать её душевной весне.

Продолжение следует