Куриный бульон для души

Дайана Луманс


Не забывай: мы растим детей, а не цветы!

У моего соседа Дэвида двое детей - пяти и семи лет. Как-то раз во дворе он учил своего семилетнего сына Келли обращаться с газонокосилкой. В тот момент, когда он показывал, как поворачивать косилку в конце лужайки, Джин, его жена, окликнула Дэвида с каким-то вопросом. Тот отвернулся, и Келли прошелся косилкой по краю цветочной клумбы, оставив за собой дорожку из скошенных цветов шириной в шестьдесят сантиметров!

Когда Дэвид повернулся назад и увидел, что случилось, он вышел из себя. Дэвид приложил много сил и стараний, чтобы сделать эту клумбу на зависть соседям. Он уже начал повышать на сына голос, но тут к нему быстро подошла Джин и сказала: «Дэвид, пожалуйста, не забывай… мы растим детей, а не цветы!»

Джин напомнила мне, как важно, чтобы родители не забывали о своих приоритетах. Дети и их самоуважение гораздо важнее любого предмета, который они могут сломать или испортить. Разбитое окно, опрокинутая лампа и расколотая тарелка уже пострадали. Цветы уже погибли. Я должен помнить, что нельзя пополнять список разрушений, ломая дух ребенка и убивая в нем радость жизни.

Несколько недель назад я покупал спортивный костюм, и мы с Марком Майклзом, владельцем магазина, разговорились о родительских обязанностях. Он рассказал, что, когда они всей семьей - с женой и семилетней дочерью - были в гостях, девочка опрокинула во время обеда стакан с водой. Когда воду вытерли и родители при этом не сделали ей замечания, девочка сказала: «Спасибо, что вы не похожи на других родителей. У большинства моих друзей родители не такие: они накричали бы на них и прочитали лекцию о том, что надо быть более внимательными. Спасибо, что вы этого не сделали!»

Однажды, когда я обедал у друзей, произошел похожий случай. Их пятилетний сын опрокинул стакан с молоком на обеденный стол. Родители накинулись на мальчика, и я нарочно опрокинул свой стакан. Когда я принялся объяснять, что, дожив до сорока восьми лет, продолжаю опрокидывать вещи, мальчик просиял, а родители, поняв тайный смысл моих слов, успокоились. Как же легко забывается, что мы все продолжаем учиться!

Недавно Стивен Гленн рассказал мне историю про ученого, который сделал несколько важных открытий в области медицины. Во время интервью журналист спросил его, почему он решил, что сможет достигнуть большего, чем обычный человек. Что выделяет его из числа других людей?

Ученый ответил, что, по его мнению, это берет свое начало из одного урока, преподанного матерью, когда ему было два года. Он пытался достать из холодильника бутылку молока, та выскользнула из рук, и ее содержимое залило весь пол на кухне - настоящее молочное море!

Когда его мать вошла на кухню, то вместо того чтобы кричать, читать нотации или наказывать сына, она сказала: «Роберт, какой чудесный беспорядок ты устроил! Никогда не видела такой огромной лужи молока. Что ж, что сделано, то сделано. Если хочешь, можешь немного поиграть в молоке, а потом мы все уберем».

Он поиграл, а через несколько минут мать сказала: «Понимаешь, Роберт, разведя грязь, в конце концов приходится ее убирать. Как ты хочешь это сделать? С помощью губки, полотенца или щетки? Что ты предпочитаешь?» Он выбрал губку, и вместе они убрали разлитое молоко.

Потом мать сказала: «То, что здесь произошло, можно назвать неудачным экспериментом по переносу большой молочной бутылки двумя маленькими руками. Давай пойдем на улицу, нальем в бутылку воды и посмотрим, нет ли способа нести ее не роняя». Малыш уяснил, что сможет держать бутылку, не роняя, если возьмется за горлышко, рядом с крышкой. Какой чудесный урок!

Выдающийся ученый далее сказал, что именно в тот момент он понял, что не стоит бояться совершать ошибки. Напротив, он понял, что ошибки - это возможность узнать что-то новое, а это в конце концов и составляет суть научных экспериментов. Даже если эксперимент не удается, с его помощью мы обычно узнаем что-то ценное.

Как было бы здорово, если бы все родители реагировали так же, как отреагировала тогда мать Роберта!

Еще одну, последнюю историю, иллюстрирующую применение такого отношения, но уже для взрослых, рассказал несколько лет назад по радио Пол Харви. Молодая женщина ехала с работы домой и поцарапала крыло машины о бампер другой. Вся в слезах, она объясняла, что это новый автомобиль, купленный всего несколько дней назад. И что она теперь скажет мужу?

Водитель другой машины посочувствовал ей, но сказал, что они должны обменяться номерами водительских прав и номерами машин. Когда молодая женщина стала вынимать из большого коричневого конверта документы, оттуда выпал листок бумаги. Уверенным мужским почерком на нем было написано несколько слов: «На случай дорожного происшествия… помни, милая, что я люблю тебя, а не машину!»

Давайте же не забывать, что дух наших детей неизмеримо важнее любых материальных вещей. И когда мы будем это помнить, самоуважение и любовь расцветут гораздо красивее, чем любые цветочные клумбы.

Джек Кэнфилд

Он всего лишь маленький мальчик

Он стоит на игровом поле с сильно бьющимся сердцем.

Все игроки стоят по местам - жребий брошен.

Мама с папой помочь не могут, он стоит совсем один.

Вбрасывание выигрывает его команда.

Мяч летит к нему, мальчик разворачивается и промахивается.

Толпа издает стон, кто-то улюлюкает, кто-то свистит.

Кто-то не думая кричит: «С поля!»

Глаза наполняются слезами, игра уже больше не в радость.

Так откройте же свое сердце и не ругайте его,

Потому что именно в такие минуты и рождается мужчина.

Пожалуйста, помните, когда кто-то забывает:

Он всего лишь маленький мальчик, пока еще не мужчина.

 Боб Фокс

Ты почитаешь мне, папа?

Странно, какие воспоминания удерживает память. Когда жизнь внезапно рушится и ты остаешься один, то вспоминаешь не о больших, важных вещах, не о планах на годы вперед, не о любви или о надеждах, которые ты так старательно осуществлял. Ты вспоминаешь о незначительных событиях, на которые в свое время и внимания-то не обратил. О том, как чья-то рука коснулась твоей руки, но ты был слишком занят, чтобы это заметить, как голос зазвучал надеждой, а ты не озаботился прислушаться.

Джон Кармоди узнал об этом, глядя из окна гостиной на оживленную улицу. Он все пытался думать о больших, важных вещах, теперь потерянных, - о годах и планах, надеждах и любви. Но в этот день он не мог на них сосредоточиться.

Эти важные вещи казались огромными туманностями на периферии сознания. На ум приходили только какие-то странные мелочи, ничего существенного. Всего лишь слова его маленькой дочки, с которыми она обратилась к нему в один из вечеров две или три недели назад. Ничего особенного, дети часто что-то такое говорят.

Но только это он сейчас и помнил.

В тот вечер он принес домой законченный текст доклада для ежегодного собрания акционеров. Это было очень важно и для его будущего, и для будущего его жены и маленькой дочери. Перед ужином он сел перечитать его еще раз. Он оказался прав: доклад значил очень много.

И тут с книгой под мышкой вошла Мардж, его маленькая дочь. Это была книжка в зеленой обложке, на которой красовалась картинка из сказки. Девочка сказала:

- Папа, посмотри.

Он поднял глаза и отозвался:

- Прекрасно. Новая книга, да?

- Да, папа. Ты прочтешь мне сказку?

- Нет, дорогая. Не сейчас, - ответил он.

Мардж стояла рядом, пока он читал раздел, в котором акционерам предлагалось заменить оборудование на фабрике. А голос Мардж, полный робкой надежды, все звучал:

- А мама сказала, что ты почитаешь, папа. Он посмотрел на нее поверх доклада:

- Извини, но может, мама тебе почитает? Я занят, милая.

- Нет, - вежливо ответила Мардж. - Мама еще больше занята наверху. Прочитай мне только одну сказку. Посмотри, она с картинкой. Видишь? Смотри, какая красивая картинка, а, папа?

- Да-да, красивая, - согласился он. - Просто замечательная картинка. Но сегодня вечером мне надо поработать. Как-нибудь в другой раз…

После этого надолго воцарилось молчание. Мардж просто стояла рядом, держа книгу, открытую на «замечательной» картинке. Он же прочел еще две страницы с разъяснениями об изменениях на рынке за последние двенадцать месяцев, с планами, намеченными отделом продаж, чтобы разрешить некоторые проблемы, которые можно спокойно списать на местные условия, и с рекламной программой, которую разработали после долгих совещаний и которая была призвана стабилизировать и даже повысить спрос на их продукцию.

- Но это же очень красивая картинка, папа. И сказка очень интересная, - не отставала Мардж.

- Знаю. Э… В другой раз. Беги играй.

- Я уверена, что она тебе понравится, папа, - сказала девочка.

- А? Да, я знаю, что понравится. Но потом…

- Ну ладно, значит, как-нибудь в другой раз. Но в другой раз ты почитаешь, да, папа?

- Ну конечно, обязательно.

Но она не ушла. Она продолжала стоять рядом тихо, как полагается послушному ребенку. И через какое-то время положила книгу на табуретку у его ног и сказала:

- В общем, когда ты освободишься, прочитай ее для себя, только читай громко, чтобы я тоже слышала.

- Конечно, - ответил он. - Конечно… попозже.

Именно об этом вспоминал сейчас Джон Кармоди, а не о планах на многие годы вперед. Он вспоминал, как дочь прикоснулась к его руке пальчиком и сказала: «Прочитай ее для себя. Только читай громко, чтобы я тоже слышала».

И потому сейчас он взял книгу со столика в углу, на который они сложили некоторые игрушки Мардж, оставленные ею на полу.

Книга уже не была такой новой, зеленая обложка покрылась пятнами и покорежилась. Он открыл ее на красивой картинке.

И, читая ту сказку, он старательно шевелил губами, произнося слова, он больше ни о чем не пытался думать, даже об ужасе, горечи и своей ненависти к пьяному водителю, который мчался по улице в своем подержанном автомобиле и который сидел теперь в тюрьме по обвинению в убийстве.

Он даже не заметил жену - бледную и тихую, - которая оделась, чтобы в последний раз быть рядом с Мардж. Стоя в дверях, она постаралась спокойно произнести:

- Я готова, дорогой. Мы должны ехать.

Джон Кармоди читал:

- «Давным-давно в избушке дровосека в Черном лесу жила-была девочка. И она была такая красивая, что, глядя на нее, птицы забывали свои песни. И вот настал день, когда…»

Он читал это про себя. Но достаточно громко, чтобы она тоже слышала. Возможно.

Майкл Фостер


Но ты не…

Недавно я посмотрел на тебя и улыбнулся,

Я думал, что ты меня видел, но ты не видел.

Я сказал: «Я тебя люблю», - и ждал, что ты ответишь,

Я думал, что ты меня слышишь, но ты не слышал.

Я попросил тебя выйти на улицу и поиграть со мной в мяч,

Я думал, что ты пойдешь за мной, но ты не пошел.

Я нарисовал для тебя рисунок,

Я думал, что ты сбережешь его, но ты не сберег.

Я выстроил, для нас крепость в лесу,

Я думал, что ты разобьешь там лагерь вместе со мной, но ты этого не сделал.

Я накопал червей для возможной рыбалки,

Я думал, ты захочешь пойти, но ты не захотел.

Я хотел просто поговорить с тобой, поделиться своими мыслями,

Я думал, что и ты захочешь, но ты не захотел.

Я сказал тебе про матч, надеясь, что ты придешь,

Я думал, что ты обязательно придешь, но ты не пришел.

Я попросил тебя разделить со мной мою юность,

Я думал, что ты захочешь, но ты не захотел.

Моя страна позвала меня на войну, ты попросил меня вернуться домой живым.НО я не вернулся ...