Умирать собираешься, а пшеничку-то сей

Жизнь не держит тебя, надоел видно ей
И долги перед ней комом снежным всё копятся…
Умирать собираешься, а пшеничку-то сей,
Ведь другие совсем умирать не торопятся.

От тебя им в отличии, жить бы да жить
И от жизни своей получать только радости.
Уходя, было б людям не грех послужить,
Замолив свершённые ранее гадости.

Сей пшеничку, не стой, ты ж не помер пока
Или в тягость тебе суетиться, морочиться?
Не греши против всех, не валяй дурака,
Людям, как ни крути, каждый день кушать хочется.

Ты ж всю жизнь, вроде, хлебушек, тоже вкушал.
Хлебороб сколько в поле без устали вкалывал,
Сколько пекарь над будущим хлебом дышал,
Чтоб творением рук его ты себя баловал

Труд подобный - не сахар и вовсе не мёд,
Но, увы,  без него никуда ведь не денешься.
Тот, кто ленится, вряд ли всё это поймёт.
Ты, как я посмотрю, тоже, вроде бы, ленишься.

К делу, нужному людям, похоже, не гож,
Пользу всем принести нету вовсе стремления.
Умирать собираешься, стало быть… Что ж…
В добрый путь, но не жди от людей сожаления.

Вот те Бог, что судья тебе, вот те порог,
Ну, и скатертью, как говорится, дорога.
Бог ко всем справедлив, одинаково строг,
Вот и спросишь об этом при встрече у Бога.

Спросишь, сеять зачем, коль решил помирать,
Коли хлеба не есть, разве стоит горбатиться?
И услышишь, возможно, такое в ответ,
"Кто не сеет другим, тот забвеньем расплатится".

Может даже, сначала тебя проклянут,
Перекрестят, присыпав землёй на прощание,
Помянуть "всё хорошее" не преминут
И забудут такого, сдержав обещание.

Добрым словом, уж, точно, не вспомнят, ей-ей.
И с тебя, коли так, разумеется, станется.
Умирать собираешься? А пшеничку-то сей!
Уходя, нужно думать о тех, кто останется.