Нюрочка, Уроки непослушания, отрывок из повести

НЮРОЧКА, повесть
                Далекое и неповторимое детство давным давно закончилось, но не заканчиваются наши воспоминания — они постоянно возвращают нас туда, где все начиналось. Где происходили наши первые встречи с удивительным миром вокруг нас и людьми, что нас окружали и сыграли очень  важную роль в нашем отношении ко всему и всем уже в последующей, более взрослой жизни. Ведь память всегда возвращает и возвращает туда, где, казалось бы, и следа не осталось, и давно заросли все стежки-дорожки, нет ни тех людей, ни тех дворов, ни тех устоев и традиций, да и мы стали совсем, совсем другими...
 Но есть тоска, ностальгия по прошлому — по тому времени, когда мы были чисты и наивны, когда мир казался волшебным и мы верили в чудеса. Мы верили в дружбу, искренность и пронесли это чувство через всю свою жизнь, несмотря на потери и разочарования — вот потому и возвращаемся, хотя бы мысленно, в те далекие годы, когда  все только начиналось и впереди была целая жизнь...


 
Часть 1, УРОКИ НЕПОСЛУШАНИЯ ИЛИ В ОЖИДАНИИ ЧЕГО-ТО НОВОГО               
(рабочий вариант, полная версия - "О  зимних сугробах и сладких снах")

Про наши суровые, лютые зимы можно вспоминать бесконечно — таких я больше не встречала нигде и никогда. Может, потому, что тогда все казалось особенно холодным, особенно морозным или особенно-особенным — потому что другого  я не знала, сравнивать было не с чем. Но все взрослые говорили, что безумно  суровый климат — зимой трудно от морозов, буранов, метелей, а летом — от жары, от зноя, от сильных ветров и пыльных бурь. Весна и осень всегда пролетали быстро, без особенных природных неурядиц, потому как-то и не запомнились. А лето помнится хорошо — это, как правило, период ожидания, когда закончатся каникулы и отпуска и осенью все снова придут в школу,  ведь именно там  происходило все самое важное и значимое в нашей той, детской жизни, времени познания. Зима же запомнилась особенно, потому что она  всегда была полна событий удивительных и необыкновенных. Особенно, новогодних  - мы  знали, что Дед Мороз не настоящий, но верили в него все равно, считая, что  настоящий поехал  к другим детям и ко всем сразу он приехать не может, вот и позволяет кому-то из взрослых побыть в его роли! Но когда-нибудь он, настоящий, непременно приедет и к нам — ведь ему наши морозы и метели совсем не страшны. И мы не будем бояться — надо просто хорошо учиться, слушаться старших и тогда Дед Мороз не будет сердиться и присылать нам бураны и вьюги, а будет разгонять тучи и давать зимнему солнышку светить ярко и ласково. А морозы — это нормально для зимы, как без них? Как тогда без ледяных горок и  катков? Мы очень любили зимние забавы и при малейшей возможности торопились на улицу, чтобы поиграть в снежки, покататься на санках, порезвиться на свежем, чистом морозном воздухе. И, надо сказать, мы становились все закаленнее, даже я стала болеть все реже и реже, мои ангины «выморозило морозом», как говорила тетя Поля.

Конечно, я так увлеклась воспоминаниями о наших зимах, что забыла вам напомнить — это я, Лиля! Та самая, что так мечтала пойти в школу  — и ее мечта сбылась! Девочка из повести «Голубые розочки» - пришло время других воспоминаний, которыми мне хотелось бы поделиться с вами! Тех, в которых появляются новые впечатления, новые друзья и новые  события, которые сыграли свою важную роль в моем развитии, как личности и которые мне столь памятны, что не могу о них не рассказать  тем, кому интересна моя дальнейшая жизнь, моя судьба, мои школьные годы — ведь многие жили в то же время и у них есть свои воспоминания...
Продолжаю вспоминать свои!

То время, о котором я хочу вам рассказать — конец 1969 года.
Теперь позади уже почти полгода учебы в первом классе и даже первые каникулы — ноябрьские, после первой четверти, которую я закончила с одними пятерками, так мне нравилось учиться в школе, так мне было там все интересно и необыкновенно увлекательно. 
До Нового Года оставалась какая-то неделя, мы все жили ожиданием праздника и новогодних чудес. И никакие морозы, бураны и метели не могли омрачить наши надежды и ожидания, мы спешили в школу, где на уроках труда делали новогодние открытки и подарки, а после уроков готовились к школьному концерту. Оказалось, что у меня хорошая память, я моментально все запоминала и мне поручили читать стихи от нашего класса — это было столь ответственно и волнительно, что  я каждый день спешила в школу, как на праздник. 
Так было и в тот день, когда рано утром по радио объявили, что дети до пятого класса не учатся, потому что  сильный буран и сорокапятиградусный мороз! Мы с мамой позавтракали и она ушла на работу, строго наказав мне сидеть дома.
В тот день и произошла эта история, которая могда не просто изменить мою жизнь, но и стала той отправной в ней точкой, о которой предупреждала тетя Поля, когда лечила меня еще осенью  от фурункулов. Она сказала тогда маме, что если девочка доживет до семи лет, то проживет потом довольно долгую жизнь, но надо быть очень острожной и внимательной в эту зиму...
 Тетя Поля у нас была особенная, все шли к ней лечиться — ну, свои, кто знал. В те времена такое скрывали, о таких людях, с необъяснимыми способностями, не принято было говорить, их откровенно побаивались. Но мы любили нашу тетю Полю за ее удивительную доброту и отзывчивость. И когда у меня по осени соскочили фурункулы, то именно она мне и помогла. Беда была в том, что были они на том мягком месте, на которое надо садиться! И, надо сказать, что никто в классе не смеялся надо мной, что я ходила с маленькой подушечкой, на которую еще как-то могла садиться, но в основном, я стояла все уроки за последней партой. Мне даже разрешали ходить вдоль рядов, а писала я внаклонку, почти лежа животом на парте. Одноклассники сочувствовали, у нас были добрые отношения в классе, мы все помогали друг другу в трудные времена, ведь у каждого могло что-то случится. Собственно, началось все до ноябрьских каникул, еще в октябре. Тогда я пролежала  дней пять с температурой дома.  а потом пошла в школу с подушечкой в портфеле. Но фурункулез мой тетя Поля вылечила и я была счастлива, давно и напрочь забыв о ее предупреждении.

Как и о том, что мама запретила мне выходить из дома. Я подумала, что обещания я  маме не давала, можно-таки сбегать быстренько в школу, ведь еще должна была быть и  репетиция концерта! Выждав, когда по времени закончится третий урок, я оделась и вышла из дома, чтобы прийти как раз к началу  репетиции после четвертого урока.
Туда я кое-как добралась, гонимая порывами ветра и снежной бури в спину, и еще полная сил и энтузиазма.  В школе меня отругали и велели немедленно идти к маме на работу. Вахтерша знала, где работает моя мама и что мне надо будет перейти только площадь и дорогу, это рядом совсем, вот и выпроводила меня поскорее, растерев мне  щеки и велев  срочно  отогреваться! Я вышла, но пошла обратно домой, надеясь, что мама и не узнает о моем непослушании и походе в школу, ведь к ее приходу я буду дома, как ни в чем не бывало. Но мои детские хитрости и наивности сыграли со мной злую шутку.
Обратно я шла навстречу изрядно разыгравшейся пурге, преодолевая резкие порывы ветра, задыхаясь от бьющего в лицо снега, забивавшего глаза и рот. Согнувшись пополам, я медленно ползла по дороге, занесенной снегом, проваливаясь по  колено, едва выбираясь из этого снежного плена и мечтая добраться поскорее до забора, чтобы найти хоть какую-то опору. Сил было все меньше и меньше, я очень устала и замерзла. Пройдя закоулками, знакомыми тропами два квартала, я дошла до нашей улицы и очень обрадовалась, что могу  немного передохнуть. Разве я знала, что останавливаться как раз нельзя, это очень опасно, потому что заметет в миг! Ухватившись за поворотом за забор, я отвернулась от ветра, пытаясь закоченевшей рукой в столь же заледенелой варежке, вытереть лицо, глаза, чтобы хоть малость отдышаться и оглядеться. А снег мело и мело, не останавливаясь — и вот я уже почти вся как в коконе, и мне стало тепло и спокойно. Решив, что можно немного посидеть, отдохнуть, я присела у забора — чуть-чуть еще посижу, восстановлю дыхание и пойду! Еще чуть-чуть , вот совсем немножко...
Помню, как мне становилось все теплее и теплее, все приятнее и приятнее и такая окутала нега, что я не заметила, как уснула. Во сне мне было так хорошо, так сладко, как я не могла припомнить в реальной жизни и мне совсем не хотелось просыпаться. Что-то еще подсказывало мне, что надо, надо скорее просыпаться и идти дальше, но там же такой мороз и буран, а тут так уютно и приятно, вот еще чуть-чуть посплю, еще чуть-чуть... И я стала забывать про то, что я иду домой, что мне надо скорее просыпаться, что я на улице, где сильный буран и мороз... Так мне сладко спиться, так сладко, как никогда сладко...
Какая-то женщина, вся в белом, очень красивая, прям как Снежная королева из сказки, подошла и вопросительно смотрит на меня, погладила по лицу, а потом вдруг рассердилась и дала пощечину — за что? Я не понимаю, мне больно. И какие-то крики вдруг стала слышать, да и пощечины чувствовать очень явственно! Но кто это бьет меня по щекам и кричит? Зачем? Я не рада, что будят, не дают так сладко спать. Что не дали даже спросить у той Снежной красавицы, за что она рассердилась на меня и, словно прогоняя,  ударила по щеке... Я стала возмущаться и что-то мычать в ответ, пытаясь сказать свое...
Когда я окончательно проснулась, были слышны только приглушенные голоса, где-то в другой комнате. Но где я?! В каком-то чужом доме, чужой постели — что со мной?!
 - Мама! Мама! - тихо позвала я, сил не было совсем.
 - Она очнулась! - послышался чей-то радостный голос.
Надо мной склонилось чье-то лицо — кто это? Очень похожа на ту Снежную королеву из моего сна, я узнала ее — это Нина! Она живет недалеко от нас, если идти еще вперед от нашего дома. Она очень красивая девушка. Часто я смотрела на нее со стороны и думала, вот бы мне вырасти такой же красивой, как она!
Значит, я у нее дома.
 - Где я? Почему я здесь? — спросила я, начиная что-то припоминать...
 - Ты у меня дома. Я нашла тебя в снегу! - ответила Нина, - Как тебя зовут?
Ответив ей, кто я, где живу и кто моя мама, я снова уснула, так была еще слаба. Снова проснулась, когда мама меня целовала и плакала...
К счастью, я не очень сильно обморозила себе щеки, руки и ноги — тетя Поля быстро вылечила меня своими мазями, но как болело все, как покрылось коркой и долго заживало, я запомнила навсегда.
Потом еще мама с бабушкой лечили и мазями, и наставлениями...
И Нина приходила, проведывала свою «нечаянную находку», говорила, что если бы она тогда не споткнулась о мой портфель, заворачивая за угол и пытаясь так же схватиться за забор, чтобы было легче передвигаться под порывом ветра, то спала бы я в своем сугробе, занесенная снегом,  и дальше... Нина слов не выбирала, как мама и бабушка, она мне довольно просто и резко сказала о том, что нельзя быть такой своевольной и делать только то и так, как вздумается  мне, ее бы проучили как следует! Ведь от такого непослушания и случаются неприятности, а то и беды!  И взяла с меня обещание впредь советоваться с мамой или бабушкой, прежде чем решать по-своему! Я обещала, а куда деваться, Нина такая строгая, такая суровая, с ней не забалуешь! Но я потом часто бегала именно к ней, советоваться о том, о чем не хотела бы говорить маме, чаще совсем по безобидным причинам, но ведь и у детей бывают свои секреты или вопросы, которые лучше обсудить с кем-то из взрослых, кому доверяешь. И Нина помогала мне советом, какой подарок сделать маме, бабушке, как лучше и правильнее поговорить на какую-то тему, важную для меня. Я росла стеснительной девочкой, многое носила в себе, не решаясь спросить у мамы, а у Нины я могла спросить об очень многом! Правда, Нина вскоре вышла замуж и у нее родился свой ребенок, мне стало неловко ее беспокоить, да и я уже научилась во всем смело советоваться с мамой!
 После моего злосчастного похода в школу и сна в снегу, я лечилась дома и на улицу вышла только в январе уже наступившего 1970 года, во время  новогодних каникул, когда мои щеки уже снова можно было подставлять ветру и морозу, предварительно намазав мазью.
В один из таких ярких, относительно теплых зимних дней, когда светило яркое солнце и снег слепил так, что хоть солнечные очки одевай, я и вышла немного погулять. Настроение было замечательное, очень даже праздничное. Душа замирала от восторга и ожидания чего-то нового. Казалось, после плохого, должно непременно произойти нечто хорошее, удивительное, необыкновенное, волшебное, новое.  Детство ведь всегда полно ожиданием чуда.  Главное,  надо верить и ждать. Я это умела, и мои ожидания меня не подвели — в моей жизни появилась первая, настоящая, закадычная  школьная подружка  -  Нюрочка!
Но об этом — в следующей главе! Как и во всех последующих — о нашей дружбе с Нюрочкой!.. Но, конечно,  не только об этом — будет еще много интересных историй из далекого и незабываемого детства...

(рукопись начата 13 июня 2022 года, глава дописана 10.08.2022 г.)
26.01.2924 г.