Новое начало 6

     С поэтами не всегда складывается дружба, потому что каждому автору понятны и дороги свои стихи. Насколько разными должны быть стихи двух авторов, чтобы они не вторили, а дополняли картину восприятия.

     Про нас говорили, что мы – идеальная поэтическая пара. Так случилось, что он выбрал меня, увидев впервые. А мне просто нравились его стихи. При его крутом и обидчивом нраве, он относился ко мне, как к любимой дочери, хотя был не намного старше. В нашем совместном труде и жизни всегда существовала дистанция уважения, которая со временем переросла в глубокое обоюдное чувство, не позволившее расстаться до его ухода в Вечность.

     Я срослась душой с его интересами, друзьями, кто был близок ему и дорог. И вот теперь, встречая других хороших одиноких авторов, я понимаю, что обрести родную душу непросто. Всегда возникает конфликт, если нет, кроме влечения, уважения и смирения.

     Он сказал однажды: «Я бы не хотел жить с женщиной, похожей на меня. Это – ад!» Я не осудила «его ада», но порадовалась, что он выбрал меня, на голову ниже в познании жизни и человека. Он легко распознавал человека с первых минут общения, но был доверчив как дитя. Однажды восхитился стихами молодого поэта и по-дружески перешёл на «ты». Автор оказался с амбициями, и дружба не сложилась. Из-за этого он сетовал: «Такие хорошие стихи – и такой  человек…» Я сказала ему, что этот автор никогда не имел отношений с женщинами, и он, будто прозрев, ответил: «Ясно! Живёт своими фантазиями, а взять ответственность за человека не способен». И мне вспомнилось, как он сказал, приняв решение о нас: «Теперь я несу за тебя ответственность!» А это произошло обоюдно, потому что мы оба не хотели свободы одиночества. И, слава богу, что не с кем попало, а по расположению сердец.

     Сердце, как штурвал, послушно рулевому, а рулевым на нашем корабле всегда был он, я – только «первым помощником по административной работе». А без него пришлось занять место на «капитанском мостике», и мой корабль часто дрейфует во льдах.

     Людям приятнее любоваться объектом своего внимания, а принять должность капитана со всей ответственностью – сложно. Иногда проще собрать поющих в группу, чем достичь в ней любви и понимания. Он чувствовал, что осталось мало времени на земле, хотя ушёл скоропостижно от инфаркта, не зная ни дня, ни часа, но говорил: «Люби Бога больше, чем меня. Меня не станет, с кем ты останешься? А за меня молись». Это повеление помогло выстоять после его отшествия, не опустить рук, суметь перестроиться. Теперь не поэт и не человек, а человек-поэт, познавший Господа, для меня интересен и близок. Но это, как летящая звезда – только однажды погаснет вовремя, а остальные не дождутся твоего желания. А ты, всё равно, смотришь в небо и ждёшь звездопада.

     Говорят, что сцена действует, как наркотик для артиста. А я редко выхожу к зрителю. Для меня каждая презентация подобна родам. Чтобы выступить полноценно, много раз переделываю конспекты, а бывает, что на сцене всё меняю, в зависимости от восприятия зрителя. Мне нужно притянуть внимание, а не отчитаться для «галочки», мне нужна взаимная симпатия, чтобы донести слово. Могу ли сказать при этом, что сцена – наркотик? Нет. Ведь каждая выстраданная программа – единственная. Я не повторяюсь.

     Для меня выход к зрителю подобен бракосочетанию. Нельзя этот обряд проводить, как гастроли, поэтому мне ближе «тишь библиотек», чем «звук фанфар»; камерная аудитория милее большого зрительного зала. Мой спутник был другим, он просто читал свои стихи – прекрасно декламировал, а я беседую со зрителем. Меня восхищают артисты-лидеры, но я не из их числа.

     Один из зрителей подошёл после авторского вечера и сказал: «Я впервые вижу такое выступление, но после него я полюбил поэзию…» Это было больше, чем аплодисменты и цветы. Ради таких встреч, которые будят в читателе интерес к стихам, стоит писать дальше, искать темы, двигаться в жизненном пространстве, каждый раз обретая новое начало в творчестве.