Сергей Вакуленко 1939-1997

.




Сергей ВАКУЛЕНКО (1939-1997) 


***

И сторожит безглазая беда
И пенится вино сердечной смуты
Невзрачны месяцы пусты минуты
Жизнь канула неведомо куда

Дожди недоумений и невзгод
Размыли память. Дорогие лица
На дне потока. Сон и небылица.
Затмение на час на день на год...

Но музыка мой бич и крест и дар
Сквозит наперекор изнеможениям
Наступит час и светоизвержением

Она нежнейший нанесет удар
По скорлупе в которой дух томится.
Тюремщик спит. Распахнута темница.


***

Мне стыдно вам казаться на глаза
Пловцы работники сутяги воры
Вникать невольно в ваши разговоры
И нехотя испытывать азарт

Борьбы на выживание. Победы
И проигрыша не ищу. Бегу
По льду. Под ливнем. Ночью. Сквозь пургу
Теснят. В затылок в уши дышат беды

И мне не вырваться из их кольца.
До жала бритвы сузилась дорога
И жжет ступни. Не предсказать конца.

По лезвию отточенному строго
Иного нет пути у беглеца
Сквозь жизнь сквозь ночь до Отчего порога.


***

Внимательный склонился небосклон
Лицом то пасмурным то просветленным
Над просквоженным до каркаса кленом.
И блеклый луг и пенистый обвод

Залива. Щебень. Рыжая осока
Вся местность втянутая в окоем
Сосредоточенным неподалеку
Сиянием пронизанный объем.

Чтобы слепые души угадали
Что рядом с нами пламенеет рай
Алеют расточительные дали.

Ликуя плача с рощею сгорай
Не иссякает благодать истока
Животворит и хлещет через край.


***

И осенила рощу синева
Лазурь в ветвях отвердевает в слиток
И на стволах голубизны избыток
Кору преображает в кружева

И в хрупкий свиток палый свернут лист
Шагни стоустой жалобой ответит
Тропа. И в малой луже образ тверди
Манящ и переменчив и сквозист

И скоротечен длинный призрак дня
Замешкайся лучи как пальцы с хрустом
Заламывает вечер. Не разнять

Обрывки мыслей ветки тени. Сгустком
Сырого листопадного огня
Огромная луна скатилась в пустошь.

 
***

Кошачьи лапки клевер львиный зев
Зернистый гравий лопухи шиповник
На склоне дня за мостиком припомни
Болтали мы на теплый пень присев

Минуты на три. А за это время
Свистульку обронил в траву скворец.
Беседа соскользнула к вечной теме
Мы вникли в частности и под конец

Суть упустили. На пути обратном
Ручей сверкал пыльцой курился лес
Но стало тихо в нем невероятно

Свист гомон птичий из лесу исчез.
Пустой тропой сквозь солнечные пятна
Гнала нас грусть копьем наперевес.


***

Не чайкою кричать на валуне
Не плакаться с градской стены зигзицей
Плющом вокруг любимого обвиться
И от себя не отпустить вовне

На волю где тоска в него вонзится.
С опасностью сразиться наравне.
Птенца везде оберегает птица
В гнезде в полете в штормовой волне

Но только бы клещом в него не впиться.
Пусть Господи помилуй при луне
Прельстит и защекочет водяница

Уж лучше потерять его вполне
Погибнет будет грезиться во сне
Сам вырвется и в волка превратится.


***

Медлительно как из кувшина мед
Глубокий голос льется над домами.
К заутрене ли колокол зовет
Или кого-то отпевают в храме

Невидимом. Вибрирующий свод
Над крышами над буднями над снами
Сияет дивно и поет над нами
Оберегая среди мертвых вод

От беспробудных смут и суеты
От злобы дня и той угрюмой злобы
Что горечью от горла до утробы

В нас оседает выжигая стыд.
Остались бы бесплодны мы как гро’бы
Но тайный звук хранит от пустоты.


***

Тревоги слезы нищета дожди
Забудутся. Уйдут в песок желания
И ты никто ты остов без названия
Любви не жди сочувствия не жди

Не из-за страха не во имя знания
А чтобы пошлость бренную сложить
С брезгливых плеч ведем мы на заклание
Привычки милой жизни. Им служить

Еще так сладко но надежда светит
Знамением расширены глаза
Зерно от шелухи отвеет ветер

Раскаты. Сполохи. Идет гроза
И благодарным трепетом ответит
Садовнику привитая лоза.

 
***

Из глубины иных времен возник
Тот колокол ненужный безъязыкий.
Над мраморною пылью базилик
Его нестройные несутся вскрики

Запустит камнем в бронзу баловник
Замечется в руинах отзвук дикий
Запутается в гроздьях ежевики
Заглохнет. Случай? Шутка? Кто постиг

Зачем висит над древним городищем
Вбивая гвоздь в тысячелетний сон
Архаики дорических колонн

Тот колокол. Мы не впустую ль свищем
Когда у спящих братьев отклик ищем
Сердца срывая на тревожный звон?


***

Открой окно и хлынет жидкий свет
И лунным спиртом глазомер смещая
Углы и плоскости развеществляя
Все что ты нажил он сведет на нет.

Мерцанием уклончивых примет
Тревогой память зыбкую смущая
Неясные угрозы предвещая
Недобро смотрит на тебя портрет.

Когда бы мы не верили не знали
Что вечность пестует любимый лик
Незамутненный в залетейской дали.

Но вот скользящий сумрак беглый блик
И призрак жалующийся возник
И укоризной нас и страхом жалит.


***

Трубит в сырых потемках трудный ветер
Трепещет ли мерещится звезда
На тихий свет из вьюжной круговерти
Влечемся мы птенцами из гнезда

Рывок. Вишу. На волосок от смерти
Я прозревая тягу в высь узнал
И нет судьбы оборвана узда
Сияет путеводный знак на тверди.

В околоземной окаянной мгле
Нет преткновенья кроткому лучу
Покорна бездна голубой игле

Вживаясь в вихри огненных причуд
И поддаваясь мировой игре
Покоюсь плачу падаю лечу.

***
 
Невнятно мямлит белыми губами
Туман. И в мутных сумерках ольха
Заламывает руки. Шаг убавим
Слезятся фонари и ночь глуха.

Мечта и маета играет нами
На раздорожье. Рытвина ухаб
И ни звезды. В бреду и наугад
Во мгле куда-то путь упрямо правим.

Ни друга ни маячного огня
В дороге только хвори не отстали
Постылые как звон кандальной стали

Надежда манит сердце не унять
Мы клясть и ублажать себя устали.
Достигнем рубежа дождемся дня.


***

Жизнь ускользает. Словно в тонком сне
Прощальный свет явил родные лица.
Не тесно ли вам в памяти ютиться?
Не грустно ли при тлеющем огне

Минувшее страницу за страницей
Высвечивать? Сквозь изморозь в окне
Горит заря. Сияние сторицей
Умножит упованье. Обо мне

Молитесь милые. Путем земли
Иду но медлю продлевая смуту
Легко идти на суд но страх велик

Растет печаль и каждую минуту
Все выше радость ближе Отчий лик
И тяжелей и невесомей путы.


***

Ты зарывался в книги. И почти
Сквозь каждый том тебе мерцали звезды
Способствуя не слишком погружению
В суть фабулы но не мешая пить

Целительный нектар обмолвок речи.
Я знаю по себе. Через века
Ослабленный пространством голос друга
Вокруг меня и в сердце тишину

Хранит от суеты снующей жизни.
Из глубины рождаются слова
Их звездный мир творит служенье Слову

А отзвук предсловесных озарений
Далекого потомка окрылит.
И дар его созреет и окрепнет.


***

Извечное цветенье. Тень эдема
Внезапно озаряет миг. Пыльцой
Иных пространств приосенит лицо
Затерянное в дрязгах беглой жизни

И тьма ущемлена. Один из нас
Лучом преображения обласкан.
И так почившая на нем любовь
Избыточна что верю всех омыв

Свет и меня в багровой мгле заметит
И я быть может причащусь цветению
И музыке врачующей печаль

Вины и сна. Но свет и суд одно
Во тьме мытарств надежда на спасение
Фаворский отсвет на лице родном.


***

Все кончено береза облетела
Последний лист последний дар последний
Луч облачные альпы разрывая
В оконных стеклах высек снопья искр

И угасая в темно-сизой туче
Зажег ее и миллионы крыльев
Лиловых алых синих золотых
Заполнив небо не вместились в небе

Лес подожжен и озеро пылает
И луг сияет праздничным прощаньем
Дня лета года жизни сна со мною

Разбуженным от маеты мечтаний
От вечных мук неначатых свершений
Для новых дел любви для новой жизни
 
***

Тот на опушке полумертвой рощи
Совсем как я. Есть у собаки тень
У тополя... А я перед мгновеньем
Стою (не без лукавства) жду чудес

Выращиваю лес поступков. Строю
Несбыточные планы. Облака
Моих мечтаний вдруг отвердевают
Скалистою грядой. Уединенный

Высокий путь. Не соберешь костей
На этой крутизне. Из мертвой рощи
Выходит тень. А где же я? А я

Стою пред вечностью неопалимой
(Не без лукавства впрочем) препираясь
И умствуя. До всякой мысли Бог.


***

Сладчайшая услада замиранья
Окончен выдох смута улеглась
Бутон раскрыт но медлят лепестки
И тайна аромата в сердцевине

И тайна цвета. Жизнь изнемогла
Застыла на рискованнейшей грани
На полпути от почвы до небес
И кончики ресниц уже зарделись

В лавине света и девятый вал
Хорала слух омыл ошеломленный
Но взгляд еще не осознал себя.

Безумный век бесследно растворился
В мгновенье словно драгоценный перл.
И новый мир. И вдох для жизни новой.


***

Вечерних горлиц гулкому томленью
Подобная двоюродная речь
Журчит со всеславянской сладкой ленью
Над речкой. Ей так нелегко сберечь

На тусклой ряби отблески боренья
Зари с заречной мглой. Как ни перечь
Как ни пытайся медленнее течь
Змеятся и бледнеют отраженья.

И все невнятней шепот старых лип
Но шпиль костела каждой гранью четок.
Монументальных врат органный всхлип

Молитвенный порядок строг и кроток
Поклону вторит скамей слитный скрип
И тонкое позвякиванье четок.


***

Дождем отполированная влоск
Дуплистая ветла в воде двоится
Снотворно-терпкий источает воск
И пылью серебристою дымится

И время упраздняя пуст и плоск
Причал полощет в мутной пене пальцы
Друг другу обрученные скитальцы
Мы за газетный прячемся киоск

От ветра. Он удачливый ваятель
Мгновенно и навечно двух берез
Запечатлел упругое объятье.

Житейский опыт сброшен под откос
Ты отжимаешь вымокшее платье
Есть этот сад. И все сейчас всерьез.


***

Иду в неведомое. Ширь и стужа
Бездомно свищет ветер на юру.
Затменье. Душу леденящий ужас...
Забыться бы... Но спрятаться в нору

Когда приотворилась дверь наружу
И брезжит цель пути? Не весь умру
Но весь преображусь. Проснусь к утру
Восьмого дня. Времен чреду разрушит

Тончайший луч. Как огневидный волос
Он мглу пронзил и путнику видней
Знакомая средь неземных полей

Тропа. Весной как в детстве пахнет воздух
И внятен обнаженный жест ветвей
Их слитный к небу обращенный возглас.

***

На грани сна и яви зреет звук
Округлый плод родной эдемской кущи
Где нет износу детскому веселью
Безвредно свищут стрелы перемен

Химеры поддаются уговору
А непреклонный рок недоглядел
И оконфузился. Там облака
Плывут не торопясь дождем пролиться

А чтобы в их просвете синева
Сапфирным многогранником сгустилась
И в эту прорубь хлынул звездный свет

И звук возникший между сном и явью
Созрел до полнозвучия пространств
Вместил миры и растворился в мире
 

***

Уклончивые ласки. Брызги слез
С оглядкой сквозь алмазы на ресницах.
Укачиванье не себя. В себе
Другого. Чаянье иного дня

За этим вот. И чтенье по складам
Скорописаний мельтешащей тени
И бликов солнца на песке тропы
Сквозь гущу роз невесть куда бегущей.

Пленительная боль. Разит стрела
Из никуда из ночи глаз раскосых
Из тайны матиол из пенья птиц

Из мрака звездного когда в истоме
Послеполуденной лежишь в траве
И синева небес сгущаясь меркнет.


***

Длину соразмеряя с часом дня
За кленом по сугробу тень влачится.
Дурит на мерзлом прутике синица
Мутит ей кровь капели болтовня

И кружит голову. Опять не спится
Нам за полночь. Волненьем не объять
Прошедших весен. Что еще случится
Пока тропа перед стеной огня

Не оборвется? Стоит ли гадать
Раз не вмещает изумленный разум
Вот этого мгновенья благодать.

Отважно вздернув клюв за фразой фразу
Чеканит птица из огня и льда
Суть вечную свою. В момент. Всю сразу.


***

Не тени залетейские. Друзей
Приветствую в моем притихшем доме.
Жизнь и зима и ночь на переломе.
Я безмятежнее светлей трезвей

Гляжу как время в нищенской истоме
Маячит истуканом у дверей.
Незнаемым пугает Хронос темный
Но мы отыщем без поводырей

Зазор в чреде мгновений. Перемены
Там обратили в зарево свой бег
И там не ждут наитий от Камены.

В нелепых смутах дотлевает век
Свод жертв дописывая повременный.
Слезится лед и оседает снег.


***

У той межи где веку равен миг
Вслепую разбредясь по разнотравью
Мы жаждем встречи ждем чтоб нас настиг
Свет узнавания. Меж сном и явью

Путь наугад. Оплошный шаг и сдвиг
И слом судьбы. Еще встревожен гравий
Пуста тропа ты скрылся с глаз за гранью
Вместо тебя терновый куст возник

Пылающий. Во всех пространствах зримо
И сокровенно расцветает весть
И веянье ее неодолимо.

Мир как дитя игру в корысть и честь
Прервет скучливо. Устремится мимо
Химер. Туда где светочей не счесть.







.