Гуси-лебеди

Лик повисшей над полем Луны осветлил поле, выплыв из туч
И таинственный мир Сатаны расцветился и вспыхнул, как луч.
Из-за рощи у Лысой горы словно нехотя, ступа неслась.
В ней, лениво махая  метлой, допотопная Ежка тряслась.

Да, в ремонте нуждалась бадья, обветшала, рассохлась она,
Прохудилась, скрипела от дна и ворчала на бабу ладья.
Зоркий взгляд 300-летней Яги деревеньку заметил  вдали:
«Хорошо бы успеть до зари, чтоб смогла навалять пироги»

В деревеньке Ивашку схватить – план у бабки мгновенно созрел:
«Будет славной начинкой пострел в пироге, если дело решить».
Чтоб ускорить злодейский почин, Лебедям был ниспослан приказ:
«Ваньку выкрасть под кровом ночи и доставить в куриный лабаз!»

Но Ванятка был лыком не шит, о бабанькиных ведал проделках.
Крыл лебяжьих послышался свист, Ваня скрылся в соседских тарелках.
Гуси полетали над селом, не найдя Ивашку, возвратились.
Стало быть, пичугам поделом: вместо Ваньки в тесте очутились!

Пировала Ежка на углях, кости птичик кваском запивая,
Проливала слезы в три ручья, Ванькину проказу проклиная.
Между тем Куриная изба ножками задрыгала ретиво,
Вдруг завидев Змея-Петушка, чей прилет был важен, как огниво!

Прилетел Змей Горыныч, успел к пирогам, что томились в печи.
Потоптался у входа пострел, песню спел, чтоб кусок получить.
БабЯгинин неумолчный вой Змей Горыныч не смог перемочь.
Вспомнил, что пора бы домой, встрепенулся и бросился прочь.

Залихватская курья душа закудахтала Змею вослед…
Бабка рявкнула курочке: «Ша! Будешь ржать, попадешь в винегрет».
Гуси-лебеди скушаны все, но остались гусятки в яйце.
Ежке мысль явилась во сне: села высидеть птиц на крыльце.

По прошествии трех недель птички выпорхнули из яиц.
Бабке Ежке надрали кудель за загубленных старших птиц.
Подросли, стали бабке служить, по окрестным селеньям летать,
Чтобы Бабу-Ягу прокормить, к пирогам ей начинку искать.