Роман в письмах

Сие родилось благодаря инициативе замечательного автора
нашего сайта, Николая Орехова Курловича
http://stihi.ru/avtor/rehov1 его страница, рекомендую

Начало истории здесь: http://stihi.ru/2021/06/26/5667
Исповедь культурной девушки. Романс


Ксения Любавина:

Что-то нынче, господа, отчего-то дурно мне.
Как, скажите, дальше жить — право, не пойму.
Воспитала мать меня девушкой культурною,
Нежной розою цвела я в родном дому.

По французскому ко мне звали репетиторов -
«Силь ву пле», «авек плезир», «же ву при пардон».
В девятнадцатый бы век, с крепостными, с титулом -
Кринолин, корсет, корнет, устрицы, бордо.

Ударения в словах правильно расставлены,
Вилка — в левой, в правой — нож, как заведено.
А вокруг водяру пьют мужички до талого,
Не с кем даже пригубить белое вино.

Не сказать, как режут слух «ихний» да «евоное»,
Не ходил как будто люд в школу на Руси.
А от крепкого словца сразу хлоп — и в обморок.
Чтобы в морду дать кому — боже упаси.

Много знаю наизусть из литературы я,
С чувством такта поддержу разговора нить.
Ах, не просто нынче быть девушкой культурною -
Не пойму, где эту хрень можно применить.

Николай Орехов Курлович:

Оба-на! Кажись, сыскал ровню несравненную!
Даже не было в мыслЯх, что свезёт вот так!
Ведь культурности своей разумею цену я,
и в хранцуских сельвуплях тож большой мастак.

Я ж не то, что абы кто—ПэТэУ с отличием
кончил семь годов назад—и докУмент есть,
и обучен сызмальства всяческим приличиям,
и фамильную блюсти приохочен честь.

Батька мой—арестокрад роду дюже древнего,
чистопробный дворянин голубых корней
(завсегда к нам в энтот двор цельною деревнею
ходют зырить, как растёт сортовой турнепс).

Много у меня в уму всяко-разных знаниев,
антилектом наделён и отнюдь не глуп:
знаю даже, что ФаллОс — это порт в Германии,
из которого открыл Африку Колумб.

Одеваюся, как лорд – с истинным иззячеством:
от Армяна у меня кепка и пенжак,
и штиблеты на ногах супер-экстра качества ––
без штиблетов-то в свету ведь нельзя ж никак!

Вопчем, я к чему клоню: дуй, сбирай приданое!
Ну, а коль не припасла, мне то хоть бы хны —
впечатлительны твои личностные данные,
шипко ты годишься мне в качестве жены.

Я срублю для нас избу с мансардОй и лоджею,
замастырю во дворе плавальный байсенн,
на полати семь перин для тебя положу я,
и галоши подарю—новые совсем.

Отдекорю для балов залу раскрасивую,
я на енто прикопил два кила монет,
мурлезоны тама чтоб ты могла вальсировать
и сколь хошь на танцполу делать менуэт.

Будем кофий попивать с блюдечков фурфоровых,
хавать всякие сушИ, фОндю, паэльЮ…
Вопчем, вместе поживать станем страсть как здорово!
Соглашайся, чо тянуть? Я ж тебя лублю!

Ксения Любавина:

Разлюбезнейший моншер, я, признаюсь, в панике -
Очень выгодный жених, нечего сказать.
Пьют с утра валокордин маменька и папенька,
Что нашёлся вдруг такой распрекрасный зять.

Нагадали мне надысь свадебные хлопоты,
Но сумление берёт, в чём же тут подвох.
Вы не брачный ахверист? Алименты плотите?
Сумасшедших нет в родне, али выпивох?

Разлюбезнейший моншер, я почти согласная,
И с приданым у меня полный аллес гуд:
Плед из шерсти верблюдА, простыни атласные.
А ещё я вышивать крестиком могу.

Страсть люблю гонять чаи вечерком на лождии,
После бани посетив плавальный бассейн.
Мне, признаться, наплевать на «кладёте/ложите»,
Коль у вас галоши есть — новые совсем.

Николай Орехов Курлович:

Что согласию дала, очень шибко радый я,
завтра ж под фаршет сыму луччий ристаран,
и одёжу припасти надобно парадную,
не хужее той, что шьёт Иваси-Лоран.

Я, когда поехал взад на гражданку с армии,
прихаборил не зазря новый парашют ––
вот прям завтра в ателью купол оттараню, и
платье белое с ево для тебя сошьют,

чтоб все гости, твой наряд увидавши, ахнули,
чтоб красивше всех была ты на торжестве!
Я ж одену красный фрак с жёлтою рубахою
и зелёные штаны типа галифе.

Штук пять-шесть, а то и семь деток нарожаем, и
гувернёрку заведём, али даже двух.
Станем жить да поживать, всеми уважаемы,
сельвуплёй и кёскосой ублажая слух.

И попрётся в гости к нам весь культурный соце-ум,
а куды ещё пойтить – ну не в баню ж ведь!
А мы будем, прям как щас, подражать Высоцкому,
и дуэтой дружной под балалайку петь.

Ксения Любавина:

Ах, моншер, от ваших слов ошалела малость я -
Уж второй нашатырю выпила пузырь.
Повод есть под парашют, к ЗАГСу накрахмаленный,
Для плезиру нацепить красны рейтузЫ.

Ведь невесте жениху должно соответствовать,
А иначе засмеёт нас честной народ.
Вам к рубахе с пижнаком от души советую
Фиолетовый галстУх в розовый горох.

Сердце девичье моё вы, моншер, похитили,
Образ лыцарский меня завсегда манил.
Можно десять нарожать, дело-то нехитрое,
А куда ж девать тогда пятеро моих?

Нет нужды скрывать от вас правду неприятную.
Кто не верит, тот пускай плюнет мне в глаза:
Я, любезнейший моншер, девушка с понятием -
Раньше взамужем была только три разА.

Николай Орехов Курлович:

Вот свезло, так уж свезло! Я и не надеялся!
Привалило щасьтьеце, что не ждал, ей-ей!
Мне казалось, что женюсь я на красной девице,
оказалось, что у ей пятеро детей!

Налетела задарма с неба каша манная,
вот случается же как в жизни иногда!
И в мыслЯх мечтать не мог об таком приданом я,
пять детишек –– то ж не плед с шерсти верблюдА!

Это ж сколько сберегу времени и силушки,
Иначе потребных чтоб вышел каждый деть!
Полюбил тебя за то ещё больше, милая,
позабыла б даже коль рейтузЫ одеть.

Ксения Любавина:

Вот не зря явилось мне нонче божье знаменье,
Счастья полные штаны, лучше не сказать.
Доложу, как на духу, дарлинг, чтобы знали вы -
Девятнадцать было мне тридцать лет назад.

Разбираюся в людЯх потому неплохо я,
Есть хватера, в гаманке водится копьё.
Молодые — дуры все, даже кто с дипломами,
Ну, а женшына в годах опыт не пропьёт.

С детства всякое враньё, ох, не выносила я -
За бахвальство, милый друг, это не сочти.
Отмотала восемь лет за грабёж с насилием,
Но завязано с былым, кажется, почти.

Николай Орехов Курлович:

Чо мне возраст да твоё прошлое неладное ––
щас я ж будто сел играть при пяти тузах!
До лампады мне оне, краля ненаглядная,
лишь бы только ты была в красных рейтузАх.

Только вот обговорить что нам нужно, милая,
надо б наперво решить, раз у нас лубовь:
ты согласная, аль как, взять моё фамилие? ––
очень хотца было чтоб всё как у людёв.

Мало ль чо, а вдруг оно вовсе не пондравится,
али чо-нибудь ещё выйдет с им не так…
Я в любовном-то пылу позабыл представиться.
Честь имею, так сказать: я – Иван Дурак.

И ещё – про антирес к моему здоровьечку:
аж до ста годов дожить перспектива есть –
предсказанье самого Настардамс-Петровича.
Кстати, это мой сосед по палате шесть.

Ксения Любавина:

Разлюбезнейший моншер, по такому случаю
Я со спиртом третий день пью «Ново-пассит»,
Ведь фамилие моё, ох, неблагозвучное -
Даже стыдно при людЯх вслух произносить.

ФИО новое носить буду с видом важным я,
Шанс такой ждала не зря долгие года.
А палаты, где живу, аккурат над вашими,
Нострадамс-Петрович нам встречу нагадал.

Николай Орехов Курлович:

Вот же, надо ж, как свезло – сдать анализ крови лишь
здесь, а в ЗАГСе месяц ждать подпись и печать…
В энтих жёлтеньких стенАх славно мы устроились –
тут, слыхал я, нас главрач может обвенчать.


--------------------------ЗАНАВЕС---------------------------