Колодец

Разгулялась Купалы ночь, искры-перья летят во мрак,
Веселится солдатки дочь – счастье плавится на кострах.
- Прыгнем, милая? Руку дай - и едины мы на века!
Не коснётся жар-птица чай, если будет в моей рука…

Хороша, словно яблонь цвет и мила, будто майский день,
Млеет сердце и тает «нет», и цветёт на душе сирень…
…Ласки нежные до зари… До утра за цветком мечты…
- Не предай же моей любви!  - Жди, родная, придут сваты.

…Листья капают с веток вниз, а на сердце пустом – зима.
Не поднять от стыда ресниц, виновата душа сама.
Виновата… Да как же так? Обещался в Купалы ночь…
Мыслям чёрным скребётся в такт – что ничем уже не помочь,

Что закрыта его изба, лишь лютует бугай-кобель.
Словно чёрная ворожба затворила для счастья дверь.
Над колодцем стоять грешно… только шаг… и тревоги нет…
Снежно-белое полотно, обнимая покроет грех… 

- Ангел, милый, да где ж ты был!? Что не обнял святым крылом…
Мой любимый меня забыл? Всё пустое? Прощай, мой дом…
Из колодца шепнула тьма – Лес дремучий защитник твой,
Растворится тоски тюрьма, лес дарует душе покой.

Захлебнувшись в слепых слезах, бросит наземь молитвослов,
А нахмурятся в небесах… Что ж не слышали сердца зов?
…За околицу по тропе, что виляет, как пёсий хвост,
К курелапой спешит избе, что окошками на погост.

Запинается на корнях, но упрямо идёт вперёд,
Отгоняя животный страх. День торопится на излёт,
Тенью серой крадётся ночь, птицы-солнца сжирая шар.
Как в колодец - из дома прочь… Сердце стихнет… и вновь удар…

Как страшна средь болот изба - лес вокруг темнотой налит.
Жадно чавкнет болота мгла: «Что отдашь мне за боль обид?
Станешь, дева, на страшный путь?» Пальцы тонкие тронут крест:
«Да неладно болото будь! Прочь скорее! Мой дух воскрес,

Не сгублю я души своей. А позор… Что ж, с горчинкой мёд…
Не ступлю на порог теней. Будь что будет да в свой черёд»
И метнулась из леса прочь. Из трясины – утробный вой:
«Не пойдёт так, солдатки дочь! Что моё – то моё! Постой!

Не уходит из этих мест ни зверьё, ни людишек плоть,
Не поможет твой жалкий крест! Не пришлёт за тобой Господь!»
«Ангел, милый, да где ж ты есть! Не оставь! Помоги! Прости…
Не смогла уберечь я честь, так хоть душу даруй спасти!»

Жадно тянется к сердцу тьма… И безмолвна рука небес…
Знать такая дана судьба – жизнь отнимет за нежность лес.
Только что это? Солнца след? День средь ночи войти спешит?
Тьму сметая, ворвался свет и пылает в ночной глуши!

Два огромных раскрыв крыла, Ангел белый стоит над ней…
Тьма испуганно замерла. «Нет. Не будет она твоей!
Души чистые, как хрусталь - нет у Господа «мелочей»!»
Крылья белые, перья – сталь и тепло от его очей…

… Ангел тает в руках зари. У калитки стоит... Жива.
По губам – «Если что – зови))» - прочитала она слова.
«И в колодцы – лишь за водой…» тихий шепот унёсся в синь.
Проскользнула, как тень домой. Пусть всё будет добром. Аминь!

Мать, увидев её в сенях, лишь руками всплеснула: «Ой!
Дочь, не знаешь ты о гостях! Где с утра ты… Да Бог с тобой!
Вот повязка и сарафан. Ты на речке была с утра?
Шла обратно что ль по кустам? А грибов что не набрала?

Одевайся скорей и в дом. Уж заждалась тебя судьба!»
«Мама, мамочка!»… «Всё потом! Засияла и нам звезда».
Испытаний сглотнула ком, в дом родимый – как будто в гроб…
Пахнет небом и молоком… может лучше б в колодец, чтоб…

Чрез родимый пошла порог и молитвы припомнив все,
Словно брошенный в грязь цветок, что под плугом на полосе,
Подняла на гостей глаза…Стала вдруг соляным столбом…
Там, напротив, где образа, со сватами её любовь…

***
Из колодца не видно звёзд. Не спешите вперёд часов.
И не лейте напрасных слёз. Путь не близок от облаков,
Дайте время раскрыть крыла. Неба синь, что для всех приют,
Будет ласкова и добра. Только Ангелы устают…

Позовите в тяжёлый час, пусть затеплится огонёк…
Ангел любит и слышит вас, только может быть был далёк.
Даже если тиха мольба… Подождите. Совсем чуть-чуть!
Служба Ангела не видна – просто станет светлее путь.