При невыясненном коконе

горлом  пошла  молва  сворачиваясь,  густея,
лишённый  воска  провал  окна
до  последней  капли  ловил  останки  сплошным  стеклом,
дом  на  сносях  котлован  дразнил  кожей  фундамента 
километрово,
вколочено, 
горизонт  вскрыл   дырявый  сапог  пути  мелким  шагом…

часы  откатали  пальчики  и  полночь
секундной  стрелкой  забилась  в  механизм  сети,
правильные  лица  картин  гомерической  улыбкой 
порешили  портретное  сходство, 
а  ведь  грязный  снег  под  ногтями,
как  слякоть  и  звонкий  девичий  смех
ввалился 
и  стал 
слишком,
порхать,
наверно…

глаза  часто  употребляют  взгляд,
здесь  я  обладатель  крепких  нервов  здоровья,
за  столиком  дыма  сплошным  током
электронная  сигарета  подбирается  к  боеприпасам  слов,
бронзово  лукавит  бритва  опасно,
а  я  помою  окном  свет 
и  выдеру  из  мягких  тканей  твёрдое,
пусть  грязное  сочетание  свяжет  уход  и  выветрит  плохой  запах,
под  ногами  оставлю,  от  чего  голову  сносит,
над  головой  небо  не  даст  от  чего  споткнутся…

и  первые  капли  соли  украденный  чай  сморщит,
стежок  за  стежком  шьёт  мёртвоё  тело  бабочки  ветер,
и  я  знаю,
с  восьми  волн  слезла  слеза,
делит  пять  сторон  на  взмах  кокона 
жадно  пьющим  сахар  расстояния,
не  кончайте  срок  песни  затянутой  безголосым  хором,
с  ним  привычно  без  слуха,
спокойно  бабочке…