Космическая Илиада

Одинокий космический странник,
Отдаленных галактик изгнанник,
Отгоревшей звезды Белый карлик,
Как плащом укрываясь в Туманность,
На надежном плече Ориона,
Погибая,  нашел утешенье,
Истекающих лет сожаленье.
Перед вечностью царств Персефоны,
Принимая материи тленность,
Хрупкой жизни конечную  бренность,
Неизбежности горькую данность,
Что грядет, ни  на что не взирая,
И тихонько свой век доживая,
Охлажденное сердце спасая,
Руки страха  к огню простирая,
Согреваясь от братьев  Атлантов,
Раскрасневшихся космоса углей,
Из самой черноты преисподней,
И раскрашенных в цвет Амарантов,
Что растут на далекой планете,
Над ночным небосводом которой,
Орион - безрассудный охотник
Из безумной любви к  Андромеде
Жаркой страсти слепое дыханье
Расточает,  роняя  кометы.
Млечных пастбищ сады обгоняя,
Пролетая со скоростью света,
Осыпая с небес персеиды,
Что сгорят, в темноте пролетая,
Над землей, где растут Амаранты,
Самоцветов живые гиганты.
Где  луна - диск грошовой монеты,
Как прожектор  небесного света
Для людей, что живут на планете,
Одиноком небесном  ковчеге,
На затерянном каменном бреге.
Звездной пыли немые потомки,
От божественных копий обломки, 
И  глядят на поникший половник,
Мечт, несбывшихся, грустный виновник,
Поглощенных  земными страстями,
Ценность звезд, измеряя морями,
Нарекая земли маяками,
А себя, представляя Богами.
И не видя космической драмы,
В глубине бесконечной вселенной,
Как бесстрашный и дерзкий охотник,
Орион на ночном небосводе,
В главной партии пьесы нетленной,
Где Плеяды  кружат в хороводе,
Чужих горестей, не замечая,
В бессердечном и юном забвенье,
Мимолетности жизни мгновенье.
Но грустит на плече Ориона
Белый карлик как  Белый старец,
Вновь невинен как Белый  агнец,
Помня, что  его ждет  Персефона
Тихо просит конца приближенье,
И  услышав, беззвучных, стенанья,
Черной мантией, смерть укрывает,
Жизни свет собой  поглощает,
Белый карлик во тьме угасает.
Неизбежное строк завершенье
Заурядной космической драмы,
Что в основе всего Мирозданья.