С утра не заладилось

Мишка даже представить себе не мог, что судьба заставит его стать таксистом. Как и у многих прочих она закрутила спираль событий слишком замысловато, нарезая серпантин из случайных обстоятельств, ни в коей мере от него не зависящих.
Один несуразный, неожиданный жизненный эпизод наслаивался на другой, словно провидение готовило специально для него из непредсказуемых ингредиентов некое немыслимое блюдо, вроде многослойного салата, создаваемого руками кулинара-самоучки, обремененного множеством творческих идей, приходящих в голову внезапно.
Результат, как правило – пробовать боязно, но приходится.
Вот и ему пришлось отведать суету таксистского рая. А что, некоторым нравится именно этот вид деятельности. Не всё в нём, но многое, например независимость, хотя она по большей части иллюзорна, призрачна, поскольку клиент всегда прав, машина ломается без предупреждения, а дорожное движение, и мир в целом, по отношению к водителю и вовсе непредсказуемы.
Зато сколько общения, к тому же всегда есть возможность случайно узнать именно то, что волнует сию минуту, например достоверной информации, адресов нужных заведений, получить предложения купить или продать, как вариант, достать нечто особенное, познакомить с нужными людьми, или что-то важное о них и их деятельности поведать.
Всегда ведь есть некие потребности, удовлетворить которые хочется, но не получается до поры, поскольку нет источника ценных сведений. А водитель такси всегда держит руку на пульсе местных событий, все новости узнаёт одним из первых.
Работу эту Мишка выносил с трудом. Дефицит общения он никогда не испытывал, крутить баранку ради самого процесса передвижения не любил. В любом виде деятельности, считал он, должна быть творческая составляющая, и возможность развиваться как личности.
Ничего из списка приоритетов, которыми руководствовался в жизни Михаил, деятельность водителя такси не содержала. Плюс непредсказуемые последствия каждого следующего заказа, порой удручающие: невыносимая капризность пассажиров, которые относились к водителям, как к слугам, вечные поиски словно бы специально запутанных в архитектурном хаосе города адресов, и масса иных, не очень приятных неожиданностей.
Не от хорошей жизни занялся он извозом.
Конечно, с накоплением опыта масса вопросов решается автоматически, не особенно обременяя, да и заработки порой бывают неплохие. Иногда на чай дают больше, чем можно заработать.
Совсем недавно заказ был из частной организации вечером, уже в сумерках.
Вышли из офиса девчонки в приличной степени подпития. Шумные, молодые, симпатичные. Всю дорогу ха-ха. Обсуждали по большей части жизнь и поведение коллег в ироничном ключе, порой с циничным юмором и нелестными характеристиками.
Спереди сидела самая смешливая дама, её он последней до адреса доставил. Настроение у пассажирки было приподнятое, если не сказать перевозбужденное, говорила много, балагурила, смеялась. Выходя, расплатилась за всех, даже в щёку чмокнула, что было довольно приятно. Нечасто бывает у людей настолько хорошее настроение, чтобы весь мир казался сказочным приключением. Мишка таких клиентов любил. Проблем от них никаких, зато удовольствие и материальный прибыток при этом.
Девчонки и на чай не забыли сброситься, не очень щедро, но к обозначенной диспетчерской службой сумме кое-что присовокупили. После, когда Михаил коврики вытряхивал, обнаружил приличного размера кошель, а в нём больше тридцати тысяч рубликов новенькими хрустящими купюрами.
Почесал Мишка репу, задумался, кто из клиентов мог обронить. По всему выходило – та смешливая брюнетка, которую в конце смены высадил. Позвонил диспетчеру. Та не знает, с какого телефона звонок был – не определился.   
Мишка принялся искать предполагаемую хозяйку сказочного богатства, пытаясь подкараулить возле той проходной, откуда забирал разбитную компанию.
Времени, конечно, было жалко – мог бы заказ, а то и пару выполнить, что-то заработать, но за девчонку переживал. А ну как это последние денежки, или на определённую цель накопленные, хотя по внешнему виду пассажирки не сказать, что она испытывает материальные затруднения. Однако в жизни случается всякое, а чужое добро никогда счастья не приносит. Мишка по личному опыту знает, что теряешь впоследствии больше, чем находишь.
Понятно, что никто жизнь по буквам не расписывает, она складывается из отдельных событий, как модели из детского конструктора, но след в биографии неблаговидные поступки оставляют, если не материальный, то философский.
Судьба тихо, но настойчиво, ведёт с каждым человеком хитроумные переговоры, только не каждый тот вкрадчивый шёпот слышит и воспринимает. Попробуй, возбуждённо ободряет она то или иное беспокойное шевеление в мозгу, когда ты один на один вступаешь в поединок с собственной совестью, – припрячь, сумма приличная, много на что хватит. Телевизор купишь, в ресторан сходишь, можно на отпуск отложить. Дальше больше, – а ты изловчись, обмани. У неё  не убудет, а ты в прибытке.
Отважился, проверил, молодец, можешь! Получилось, понравилось. А вот такую скверну отведай, авось настроение поднимется. Чувствуешь, как в кармане прибывает? А совесть не тормоши, эта функция в организме лишняя. Лучше о достатке подумай. Честные, безгрешные, и порядочные, всегда на любой делёж прибывают к шапочному разбору, когда искушённые да расторопные лучшие земные блага, основательно перемерив и распробовав, для личной выгоды приберегли.
Деньги к деньгам. Доход, выгода, ловкому да проворному. Главное, внимания не обращать, кто чего скажет, чего о тебе подумает. От большого ума проблем много. И поглядывай, наблюдай, где что плохо лежит. Было ваше – стало наше. Ловчи, изворачивайся. Научишься – всегда у тебя всё будет.
Обычно сама совесть и нашёптывает, и присматривается к тебе – усвоил, или нет.
Была... была сволочная мыслишка  у Михаила, затаиться, переждать, только он её сразу приструнил. Кошель нужно вернуть. Добро, оно от доброты, а когда чужое – ничего хорошего не жди, аукнется неприятностью. Не нужны Мишке эти деньги. Нет, не так... нужны, да только не такие. Ему бы заработать, честно, умением, или умом, но самому.
 А девчонку ту он дождался, только она Мишку не признала. Настроение у офисной труженицы, не в пример вчерашнему, было скверное. С чего бы ей веселиться, радоваться, если потеха ущербом обернулась.
– Девушка, а ведь я вас жду.
– С незнакомыми людьми на улице не разговариваю, а знакомиться с вами, повода нет. Проваливайте отсюда, пока охранников не позвала.
– Зря сердитесь. Спросить хочу, с вами вчера ничего неприятного не случилось?
– С какой стати я первому встречному о личной жизни рассказывать буду!
– Просто ответьте, и я уйду со спокойной душой. Мне кажется, вы попали в затруднительное положение. Если это так, а я в этом почти уверен, смогу вам помочь. Ну, же, решайтесь. Было чего или не было, и я пошел...
– Кажется… да, было. Только какое вам-то до этого дело?
– Уже теплее… итак, вы...
– Ну, я... премия вчера была, квартальная. Мне тридцать с лишним тысяч отвалили. Только что с того, даже помечтать, как следует, не успела. Денежки тю-тю… испарились. Да и чёрт с ними, только вам о том зачем знать?
– Наконец-то… а вот это похоже на вашу премию?
– Откуда у вас мой кошелек, украли?! Всё, зову охрану.
– Да пожалуйста. Думал приятное человеку сделать, потерю вернуть... вот, значит, вы какая, а вчера целовали!
– Как вернуть, кого целовала!
– До копеечки вернуть, вместе с кошельком, который вы у меня в такси обронили. А целовали меня. Я даже умываться не стал, насколько приятно было. Вот сюда поцеловали.
– Вот оно что… ну-у-у, давайте же.
– Берите. А спасибо где?
– Меня Таня зовут. Спасибом сыт не будешь. Вот вам пять тысяч. И не вздумайте отказаться. Это от всего сердца. А можно я вас в кафе приглашу, отметим премию, находку, и знакомство заодно?
– Тогда я плачу. Так вышло, что вы всё равно в убытке, а я с прибылью. Получается, я вас благодарить должен. Меня Михаил зовут. Прямо сейчас пойдём?
– Ну что вы, я же девушка, мне носик нужно напудрить, переодеться, причёска, макияж, и прочее. Кстати, насчёт прибыли, я тоже не в накладе, для меня возврат премии тоже как бы доход, причём неожиданный. Тратить будем с удовольствием. Через два часа встретимся у кафе "Лель". Не вздумайте обмануть – найду, знаю теперь, где настоящие рыцари обитают.
В кафе Татьяна пришла не одна, с женихом. Так даже лучше, а то пришлось бы ухаживать, чего Мишка не очень любит по причине отсутствия романтического опыта. Хоть и прожил он с женой полтора десятка лет, но альтернативной сноровки общаться с красивыми женщинами не имел. Так уж вышло, что расстались супруги, успев не только наделать глупостей, но и возненавидеть друг друга до крайней степени.
Разочарование в любви пережить очень непросто. Взвинченные до состояния перегретого пара эмоции, убивают всё хорошее, созданное совместными усилиями. Процесс супружеского разобщения похож на то, что происходит с цветком, который облили кипятком из чайника, а после ещё и растоптали, чтобы выжить не посмел ненароком.
Не всегда Мишка поступал как праведник. Случалось, и не раз, когда из неожиданной ситуации извлекал пользу исключительно для себя, не считаясь с другими участниками событий. Не со зла, скорее от растерянности, которую успевала уговорить нужда.
 Однажды, возвращаясь с заказа, на кольцевой автостраде остановился, увидев протянутую руку. Пассажир на ломаном русском попросил довезти до трёх вокзалов. Время терпело, решил Мишка подработать попутно, попросил семьсот, чего не уточнил.
Клиент помялся, затем махнул рукой, видимо торопился, и сел. Домчались быстро, без пробок. Достал иностранец семьсот долларов, – это же в рублях получается, – и присвистнул – две с лишним тысячи.
Пассажир пожал ему руку, и был таков, а у Мишки праздник на ровном месте. Чистоган, недельный как минимум заработок. Конечно, совесть беспокоила, но недолго, он ведь не грабил, не насиловал – вежливо обслужил, быстро довёз клиента до адреса, разве только уточнить забыл, семьсот чего.
Ладно, деньги, они и есть деньги. Даже если не наши, иностранные. А для себя уточнил, – теперь стали наши. Дочке джинсы куплю, платье, кофточку. Большая уже. Стыдно в чём попало ходить. Отец я, или кто?
Если не Мишка, кто ещё приголубит девочку, ставшую практически сиротой при живой матери. Она Мишку папа-мама называет. Ему нравится. Еще бы... доченька.
Сегодня день выдался суматошный. Пассажиры по большей части нервные, торопятся, покрикивают, а то нервы поднимут, наговорив сгоряча чего ни попадя. Короче, с утра незаладилось.
Вёз рано утром из ночного клуба молодую чету, только недавно их свадьбу обслуживал. Парочка тогда счастьем светилась, от изобилия, исходившего от них, от концентрированного потока витаминов любви, прохожие останавливались с отвисшими челюстями.
Свадьба, скажу вам, действительно пела и плясала, не было конца-края положительным эмоциям. “Вот”, – думал Мишка, – “пара так пара... э-эх!”
Он уже и не помнил, каким был на собственном торжестве. Может и он тогда восхищал окружающих везучестью: отхватил, мол, красоту ненаглядную с косой чуть до пояса, да с бирюзовым оленьим взглядом. Да-а… когда это было-то!
Молодожены натанцевались, отдохнули, или что там в этих ночных барах делают. Не его ума это дело. Сидят голубки сзади, воркуют еле слышно. Мальчик смотрит на молодую жену преданно, с обожанием. Потом в поцелуе слились. Всю ночь миловались, никак не насытятся. Минут десять облизывали друг друга. В зеркале заднего вида изображение что надо. Завитки берут. Какая парочка, просто загляденье!
Наконец, молодой  муж отрывается от нежного мероприятия, и обращается к супруге с просьбой, или с пожеланием, – любимая, так хочется после этого вертепа чего-нибудь домашнего. Сваришь мне супчика, – на что юное создание неземной красоты отвечает, – милый, ты ничего не перепутал, не облезешь от такой роскоши!? Не для того я за тебя замуж пошла, чтобы супчики варить. Проси больше… может, ещё трусы заставишь постирать? Маме позвони  - она сварит.
– Не сердись, зайка. Я же тебя люблю.
– Любовь на хлеб не намажешь. Горы золотые сулил, а сам на облезлую шубку заработать не можешь.
На этом инцидент был, как бы исчерпан, влюблённые снова принялись облизываться и громко чмокать.
Настроение у Мишки упало – ну нет, не до такого же маразма. Что это за отношения! Разве это семья, если жена палец о палец не ударит, чтобы мужу угодить. Это ведь радость великая, счастье, любимому приятное сделать.
Бывало, Настя у Мишки спит ещё, а он варит-парит, деликатесы выдумывает. Да и жена, несмотря на природную лень, щедра была на приятные сюрпризы. Семья это не только вовремя ножки раздвинуть, да губки бантиком подставить под поцелуй, это кропотливый созидательный труд, это ответственность, служение, и бесконечная щедрость, даже жертвенность в определённой мере. Неужели за полтора десятка лет, прошедших со дня Мишкиной свадьбы, всё настолько поменялось! Как дальше-то с этим жить?
Следующая пара пассажиров громко, чересчур эмоционально выясняла отношения прямо в машине, кто, мол, будет платить за такси, за чей счёт в этом месяце коммуналка, и вообще, – когда ты, наконец, уедешь на свою грёбаную рыбалку?
Эмоции сначала бурлили, затем превратились в вихрь, немного погодя в ураган. Супруги, это было ясно из контекста, не стесняясь в выражениях, перемыли косточки ближней родне, потом не очень близкой, после чего переключились на друзей, подруг, и знакомых.
Их общение напоминало серфинг на прибойных волнах, на одной из которых дама, сверкнув лазером чёрного ока, залепила супругу звонкую оплеуху, а тот в ответ плюнул ей точнёхонько в  глаз, после чего полились рекой слёзы, а муж добровольно заплатил по счёту, не забыв потребовать пятьдесят копеек сдачи.
Работать сразу расхотелось. И не в сдаче дело. Время и обстоятельства натворили в его стране такое, чего ни понять, ни принять, тем более усвоить и освоить, Мишка не в состоянии.
“Может, домой”, – подумал он, но вспомнил, что дочурка тетрадки просила купить, контурные карты, чего-то ещё.
Холодильник пустой. Машина разваливается. Техосмотр скоро.
“Работать, работать... и ещё раз работать! Забыть всякую блажь. У них своя свадьба, а у нас... просто жизнь, и недавний развод”.
Кроме этого, одиночество, хроническое безденежье, двое детей, куча проблем, оптом и в розницу. Не беда, вывезет, справится. Не из такого выкарабкивался. Дети мотивируют куда сильнее жареного петуха.
Дальше сели три разудалые девицы. Шумные, разговорчивые – жуть. Малым лет по шестнадцать, не больше. Судя по обилию красок на лицах и бархатистости кожи, наверняка школьницы. Похоже со стажем. Это Мишка чуть позже понял, по неблаговидной тематике трёпа. Все байки у троицы ниже пояса. Откровенно, до жути похабно, с картинками.
Мишке поплохело  слегонца, но заказ есть заказ. Его дело рулить.
– Мужик, а ты чего притих, баб боишься?
– Да какие вы бабы. Чуть старше дочурки моей.
– Хоть бы и так. У нас к тебе предложение. Коммерческое. Выполнишь – получишь на чай тысячу рублей, – и гогочут.
Михаил молчит. Недосуг ему с детьми о всякой ерунде толковать, деньги зарабатывать нужно. Одна из девиц достаёт из сумочки косметичку, из неё стопку пакетиков с иностранными резинотехническими изделиями, предназначенными для условно защищённого секса.
– Мы тут на свиданку едем. Хотим, чтобы с удовольствием вышло. Примерь пару презиков, хотим заранее знать как да чего.
– Не шалите, дурачьё, высажу. А это непотребство уберите с глаз долой.
– Ну и дурак. Тебе, похоже, денег не нужно. Думаешь, лапшу на уши вешаем? Смотри, вот они, денежки. Много. А хорошо поработаем – ещё больше будет. Вот твоя тысяча, надевай.
– Идиотки малолетние, голову включите, иногда помогает... детский сад, вторая смена. Ну, за что мне все это!
– Бесплатно, дядя, не даём. Обслуживаем по тарифу. Хотели доброе дело сделать, подзаработать тебе дать, себе настроение поднять. Машина-то твоя скоро развалится.
– Побежите по этой дорожке – вперёд моей машины на свалке окажетесь. Но, то ваше дело. Хозяин – барин.
Эх, ма... что происходит! Сексуально озабоченные дети, молодожены, готовые развестись сразу после свадьбы, супруги с раздельной жизнью, индивидуальным бюджетом, и повадками закоренелых холостяков. Почему раньше ничего подобного не было видно? Тоже, спросил. А отчего ты ни разу в жизни не видел мужиков с нетрадиционной сексуальной ориентацией, ни одного живого карманника, наркомана... то-то и оно – параллельные миры в обыденной жизни не пересекаются. Ходи по своим, проторенным дорожкам, где живут люди со схожим менталитетом, со здоровой психикой.
Только подумал Мишка, даже не так, случайно обронил слово о том, что наркомана живого не видел – на, получи. Да не один, целых два. Сначала шифровались, перебрасываясь, словно цыгане, чудными словечками, обозначающими, непонятно что. Потом звонить начали, а им везде отказывают. Позже распсиховались, чуть не головой о стекло бьются, видно прижало.
Еле освободился от их назойливого присутствия. Но сначала они дурь-таки нашли. Главное, заплатили. Светятся от удовольствия, – вот оно счастье – правда, Забава!
Абсурд. Несколько часов работы, и ни одного нормального пассажира. Мир перевернулся, или Мишка от своего поезда отстал на перевалочной станции, пока наслаждался семейной идиллией. Напрочь больное общество. Люди, которые нормальные, добрые, честные... ау, где вы!
Молчат.
Всё одно к одному. Не везёт, так не везет! Колеса пробил. Сразу два. Одно поменял, другое пришлось пешком на шиномонтаж  тащить. Вернулся мокрый, злой, усталый. Вот она, фортуна капризная, поманит, и тут же спрячется, лежит где-то в темноте, смотрит, насмехается.
Немного погодя, когда Мишка немного успокоился и сумел-таки уговорить себя трудиться дальше, ему насильно всучили чужой заказ. Самое неприятное, что можно придумать. Машина из-за поломки и чего-то ещё, опаздывала. Минут на двадцать, или больше. Отказаться от подарка не вышло. Мамаша и двое ребятишек.
Льёт дождь. Женщина смотрит вопрошающе, с укоризной. Не орёт как я того ожидал. Садятся молчком. Сзади, все трое. Слышу один, – мам, а мам!
– Чего тебе… сиди уже спокойно, горе моё. И зачем только я вас с собой взяла, надо было бабушке оставить.
– Мам, это тот самый таксист?
– Тот, тот, сиди...
– А когда ты его убивать начнёшь?
– Извините, дети... молотят всякий вздор.
– Это вы меня извините, точнее, нашу фирму. Мне ваш заказ в последнюю минуту перебросили.
– Да ладно уж, чего там, едем ведь.
– Мам, а мам... ты же обещала убить его, если ещё пять минут не приедет. А сама сидишь, и ничего не делаешь.
– Отстань. Прямо здесь что ли, убивать-то? Вот завезём дядю в лес, тогда, пожалуйста. Вместе и укокошим. Сиди уже, утомил.
– Мам, а когда до леса доедем? Вот так проживешь до старости, как папка, и никогда не увидишь, как таксистов убивают.
– Сейчас я тебя убью, если не замолчишь, а потом на неделю к бабушке, чтобы языком не молол всякую чушь.
– Ага, хитрая, лучше в углу стоять буду. Посмотрю, как ты реветь будешь, если я от голода умру.
И так до конца поездки. Ну и терпение у этой мамочки. Мои тоже порой бред несли, но такой буйной фантазии не слышал.
Сидит Мишка в ожидании заказов, читает. И тут его пронзает внезапное желание поднять глаза. Женщина-сказка. Его возраста, но, какая! Походка лёгкая, плавная, волосы рассыпаны по плечам, личико – образец симметрии и идеальных пропорций, фигура... такого просто не бывает. Не то, чтобы влюбился сходу, но, скован восхищением.
Она к нему. Открывает дверь, улыбается, словно дарит бирюзовую сказку. Просит покатать по городу по часовому тарифу. Сколько, пока не знает, но дел много.
Докладывает Мишка диспетчеру, получает добро. Волшебная дама грациозно усаживается сзади, умудряется в маленьком пространстве закинуть ногу на ногу. С лица её не сходит солнечное выражение.
В салон вместе с ней проникает облако лёгкого элегантного парфюма, от которого голова идёт кругом, а вместе с этим сгусток напряжения, характер которого Мишка не в состоянии опознать. Зачарованность, воодушевление, восторг? Возможно. Или что-то ещё.
Только оно, предчувствие, отчего-то мечется, желает идентификации, поскольку рождает ощущения прежде неведомые, а это обычно тревожит, возбуждает, и конечно волнует.
Мишка давно живёт без женщины, вот крыша наверно и поехала. “Возбужденец чёртов. Стоять! То- есть, наоборот, у меня другая профессия. И имей в виду – у тебя двое детей, и вообще – зачем тебе такая красота, с практической точки зрения, пользы от неё, ноль. Наслаждайся созерцанием, радуйся жизни. Разве твоя жена была хуже!”
В смысле тонкой настройки потенции, такие клиентки – прямая провокация.   
Проехали он с девушкой до центрального универмага. Попросила подождать. Оставила плащ и красивую импортную коробку, наверно обувь.   
Сидит Михаил, ожидая, и думает, как же должен быть счастлив человек, которого жизнь наградила такой выдающейся внешностью. Какие нежные пальчики, кожа на лице, словно у младенца.
Помнит Мишка, как безумно хотелось поцеловать маленькую дочку в попку, в животик, потискать ласковую нежность, как млел от каждого прикосновения.   
Размышления незаметно перенесли его в параллельную вселенную, где он ласкал губами розоватую кожицу симпатичной пассажирки, отчего и очнулся.
Оказалось совсем не от этого. Два подвыпивших мужичка долбились в окно, желая куда-то поехать. Паразиты, досмотреть не дали. Задерживается что-то раскрасавица.
Ходила минут тридцать. Пришла возбуждённая, верхняя губа влажная, словно зацелованная, и губки разрумянились. Но это наверно впечатление. Принесла втору красочную коробку, круче прежней на взгляд.
Поехали к ресторану. Объяснила, что на встречу с подружкой, которая на её свадьбе свидетельницей будет. Минут десять марафет наводила. Сначала влажными салфетками вытиралась, после начала художественно лицо малевать, да так ловко, словно только этим всю жизнь занимается.
Честно говоря, Мишке она больше нравилась без грима. Естественность и свежесть ему милее.
Ушла нимфа, и не приходит. Это начало напрягать. Даже аванс не дала для спокойствия. Впрочем, чего нервничать, вон сколько добра на заднем сиденье лежит – одни туфельки, или чего там в коробках, небось, больше месячной зарплаты стоят. Людям доверять нужно, верить, тогда и тебе воздастся. Для таких женщин хочется ваять стихи, дарить им цветы, обожать.   
Девушка села на переднее сиденье. От неё слегка, чуть заметно, пахло дорогим алкоголем, и чем-то посторонним. К её запахам Михаил адаптировался, почти перестал замечать, новый акцент учуял сразу.
Жена его духи не любила. Всё-таки она лучшая. Была...
На лице дамы появились усталость, и еле заметная бледность. Макияж местами поредел, оголив и выставив напоказ некую еле заметную неприглядность. Но ведь это всё ещё она, та самая, от которой Михаил недавно провалился в некое подобие экстаза.
Все мы иногда бываем не такие как на самом деле, да и знает ли кто, какие мы? Самого себя иногда невозможно понять.
– Устали, наверно? Я тоже немножечко утомилась. Нам ещё кое-что докупить нужно, потом к жениху поедем. Никуда не торопитесь? Тогда в магазин одежды.   
Дама присовокупила к тому, что уже лежало, сумочку, вытащив из неё кошелёк, и ушла. Чего только за это время не передумал Мишка. В голову лезла всякая ерунда, в основном эротического характера, но мысль о том, на какую сумму наездила пассажирка, перебивала даже нескромные мысли. Выходило много.
Наверно женишок у милой леди как минимум бизнесмен. А чего, нынче развелось их как собак нерезаных. На дороге одни иномарки, одна другой шире. Каждая стоит как две его квартиры, если не больше.
Через час, когда начало темнеть, девушка принесла ворох свёртков. Запах алкоголя стал резче,  явственней. Она вытащила серебряный портсигар, закурила уверенным жестом, и пустила струю дыма Мишке в нос.
Он закашлялся, поскольку сам не курил уже больше года, но ничего не сказал. Теперь всё заднее сиденье занимала поклажа.
– Все до копейки потратила. Не волнуйся, дома отдам. Жених вынесет. Для него это копейки. Хочу для встречи с ним коньячку фирменного купить. Займи, прибавишь к оплате.
Леди подмигнула, натянула на лицо улыбку, немного фальшивую, но ведь ещё недавно она чувствовала себя не очень хорошо, может поэтому.
Мишка призадумался, внутри что-то сопротивлялось, но и отказать не было сил. Вон, на сиденье, какое обеспечение – мало не покажется. С лихвой окупит любую поездку. Отсчитал, сколько попросила,  не скупясь. Впрочем, крахоборничать он не привык.  Пусть уж порадует милого дружка.
Доехали до большого гастронома, пассажирка забрала сумочку, и вышла за коньяком.
Больше Мишка её не видел.
В коробках и свёртках лежала скомканная бумага, пустые бутылки, и прочий мусор. Всё в тему. Свобода, которая обретает средства для жизни за чужой счёт, наивно полагая, что изворотливость равносильна счастью.
Жизнь рано или поздно всё расставит по местам, воздав каждому по заслугам его. А деньги, какое отношение они могут иметь к порядочности? Оказывается, и совершенство бывает дешёвым фарсом.
Мишка закрыл заказ, обречённо выслушав величину набежавшей суммы, прикинул в уме, сколько останется должен после того как отдаст всю наличность диспетчеру, и поехал домой.
“Э-эх, с утра не заладилось! Лучше бы дома отдохнул”.
Дети уже спали. Он выпил стакан молока с куском батона, и тоже улёгся. Во сне увидел пассажирку, которая обиженно пеняла ему за то, что не дождался. Мозг никак не мог смириться с тем, что в современной реальности никому нельзя верить.