Тринадцатый

Нам не исправить Книгу бытия
И не изъять ступень из середины,
Поскольку Воля в таинстве Твоя,
Не исповедна, со стезёй едина.
                Указан свыше был подъём крутой
                Под градом лжи и мук неисчислимых,
                Века и мгла преткнулись под ногой,
                Но не прейдут слова и свет гонимый.
Последний ужин на холме Отцов
Перед святой молитвою в печали,
Беседа опресноков и Гонцов,
Завет грядущего в иные дали.
                Иисус жених – по центру за столом,
                Пётр справа – нерушимой глыбой Тела,
                Иуда под ногой Его столпом,
                Последний – первый в таинства пределах.
Вот преломляют руки хлеб, как суть,
Вином струится в чашу кровь Христова,
Спеши за платой первым в Иудеев путь,
Скрепить несокрушимое с основой.
                И честь, и душу жертвуя спасать,
                Противное едино в человеке,
                Исполнить – это значит всё отдать,
                Дилемма нерушимая во веки.
Сомкнулось время, как смоковниц ряд,
Сад Гефсиманский дремлет под Луною,
Без сна Пилат и стражников отряд,
Блеск Каиаффы тлеет над толпою.
                В пересечении силовых полей,
                Вселенской драмы темноты и света,
                Вопрос определимости ролей
                Гласит о неизбежности ответа.


15.01.24.