В единой точечке сошлись координаты,
шальной судьбины – мама, не горюй!
вся атрибутика шестой палаты,
и узкоглазый буйный сабантуй.
И, как цунами в небо поднимала,
бросала оземь с облачных высот,
и холила, лелеяла, лобзала,
и от ворот казала поворот.
Черта последняя – уже не горизонты,
а окаёмка хрупкого мирка,
между обшарпанной бывалой квартирёнкой,
и белизной аптечного ларька.
Но как-то всё переменилось,
теперь впустую бьют судьбы крыла,
матёрое нутро на свет пробилось,
одно ему - что пепел, что зола.
Ему теперь – являются миры,
сереброкрылых ангельских утопий,
огнём и мглой безбашенной игры,
меняют вектор личных философий.
За битого небитых двух дают,
кто не добрал, судьба колотит дольше,
тому на небесах приют,
которого судьба любила больше.
У последней черты
© Copyright: Александр Валентинович Маркин, 2024
Свидетельство о публикации №124011204398
Свидетельство о публикации №124011204398
Рецензии