Дом

                1

В едином доме множества травы
Ладья листа, построенная древом,
Нашла последний, брошенный приют.
Отверженные памятью небрежной
Как множат шелест их тропинки под ногами
Короткие хранители шагов.

                2

Блаженны ночь и тишина.
Её спонтанная волна
(см. где ветреная Геба)
Во имя лета, духа хлеба
Темна, как йод,
Как мёд, густа.
Из бездны в бездну на уста
Травы, на дерево ствола
Плеснув, застыла, как смола,
В растворе луж осадком звёзд,
Где прячет Аргус мокрый хвост.

                3

Время распада и тлена.
Теплится печь в тишине,
Где в домовине полена
Дом умирает в огне.

Бездна пространства отверзла
Бункеры пряток-дорог,
Где затупил свои сверла
Узник музыки и ног.

От сотворения светел
Чистой страницею дня
В муках родившийся пепел –
Новый порядок огня.

Строже свет Божьего лика,
Ночь догорела дотла.
Да и была ли музыка?
Если, конечно, была.

                4

… склеп коридора,
Мицелия сеть на ребре паутинки
Развалины града вещей непотребных
В хозяйстве и лежбище стада
Тряпья и обносков, чужих одеяний.
На пляже ковра и паласа. Пустынно,
Как ночью в холодных бараках кладбища
Уже навсегда занесённого снегом.

Здесь в полночь разверзнутый зев полнолунья.
Пришелец наземных владений выходит,
И ветер стучит незакрытою дверью,
Вопросом пугая случайных прохожих:
«Что истина жизни, а что сожаленье?»
И, не дожидаясь ответа, уходит.
Вне цикла времён, замыкающих утро.
Когда и трамваи уснули, и парки
Лежат, протянув натруженные рельсы,
И тёплые морды автомобилей
Стоят в своих стойлах, и лифты в подъездах,
Земного пространства короткие тени
И небо его одеялом укрыло.
Все врут очевидцы.
На девственно белой дистанции снега
Лишь лёгкая рябь посетителя ветра.
Сухие топорщатся иглы растений,
Коросты кустов, собирающих хворост,
Обрывки газет и пакетов. Роняет
Тягучие сопли серёжек берёза
И тонет в глубинах сугроба. Кривая
Его равнодушных шагов исчезает,
Теряется в клетке стекла и бетона.
Здесь свет собирает привычки уюта,
Удобные в каждом из нас. Собирает
Пространство и место грядущего дома.
Громада его нависает над твердью
Прописанных истин догматов
Естественной физиологии тела –
Удобства тепла туалета и хлеба.
Вот грустная правда свидетельств покоя.
Но дух, заключённый в соборе строенья
Уже навсегда погребённого телом,
Как дом недостроенный, скован лесами
Гвоздей и досок – жития человеков.