Завод
Роняет шлейф вискозы дыма,
И кружева, и спермы жертву
Языческого Бога-Сына.
Он сам, дохнув огнём и смрадом,
Сполз в ямы и дорог морщины,
Послал в мир воинства армаду
И тел зловонные машины.
На дне развалин городов
Он сохранил в бреду пророчеств
Тавро арго своих рабов,
Немых пророков и рабочих.
Язык гортани и миндалин –
Внебрачный двигатель прогресса –
В ушах глухих исповедален
Чугунных междометий пресса.
И здесь – в театре демиурга,
Играя роль творца игрушек,
На жертвенном одре хирурга
Кричали пращуры лягушек.
И здесь, в урочищах домов,
Внутри циклопов мрачных домен
Звезда во лбу семи холмов
Горит. Как её смысл тёмен.
В кленовых хлопьях хлорофилла,
В сосновой прописи иголок
Какая-то слепая сила
И неба звёздного осколок.
Запечатлённый здесь, на складе,
В бараке, в саркофаге слитка,
Тяжёлый отпечаток взгляда
Его божественного лика.
Свидетельство о публикации №124011202102