Революция

Вот пошла двухсотая запись,
Одни и те же мотивы изо дня в день,
Меня каждый раз разрывает зависть,
От того, что кому-то писать не лень.

И знаете, мне ни капельки не стыдно,
Я уверен, что все-равно большой творец,
Мне кажется, это все видно,
Какой я искусный, маленький льстец.

Я пишу почти одно и то же,
О былой любви и несбывшихся страхах,
Может в голове будет что-то другое?
Например революция в красных санках?

И в упряжке тысяча двуглавых собак,
Лающих наперебой грозе,
В крови бурой кафтанчика рукав,
И все это красиво, как в сне!

А может еще о войне?
Риторический вопрос!
Об убийствах наедине?
На это тоже спрос!

А может тогда о резиновом заводе?
Что можно написать о нем?
О том, как стал он домом воеводе?
Или как пылал серным огнем?

Ну нет! Может снова что-то другое?
О полях желтых и гладких?
О небесном невыносимом зное?
Нет! О революции в санках!

Какой же? Политической, людской, эмпирической?
Ну нет же! Поэтической, громогласной, во всеуслышанье.
Может домашней иль учительской?
Нет! Большой! Большой! Величественной!

И кто же главный революционер?
Пушкин, Маяковский, Блок?
Может народный милиционер?
А за ним, Гёте, Ахматова, Бальмонт?

Да, это все большие молотки революции,
Но есть еще больше, его зовут пресс,
Он автор новой поэтической конституции,
Кто-то зовет его ангел, а кто-то и бес!

Главный поэт современной революции,
Г.А.Задождевский или просто газ пропан,
В нем совести ни капли, ни унции,
Но для творчества он желтый строительный кран!

А теперь поспокойнее, молодой человек,
Вы на приеме у психолога,
Вы так кричите, будто Мунка мольберт,
Вы не в кабинете политолога.

Я вам пишу диагноз, комплекс Наполеона!
Еще выпишу таблетки, микстурки,
Чтобы спустились со своего пантеона!
И не оказались в общественной дурке.

А теперь, ступайте молодой человек,
Поэт-революционер-громогласный,
Еще наступит славы ваш миленький век…
Ваш век незабвенный, прекрасный.