И. И. Левитан. Март

Левитановский «Март». Это не просто март, а, безусловно, вторая его половина – торжество теплого, сильного света. Начало месяца – настоящая зима. Март в самом начале еще холодный, серовато-белый и хмурый, как недавно ушедший февраль. Сейчас же начинает торжествовать голубизна неба, звонкое и радостное соединение синего, белого и золотистого. В народе говорят – предвесенье. Откуда-то из верхнего левого угла картины невидимое для нас, но в этот замечательный весенний день всеми чувствами такое ощущаемое и уже не по-зимнему высокое солнце залило все вокруг. И это не утро и не вечер: не по-рассветному и не по-вечернему коротки тени от голых деревьев и от высокого крыльца. Да вот и на его крыше застрял сочащийся лужицами по краям и готовый сползти на ярком солнце снег. Это может быть только днем: к вечеру март подмораживает, ночью крепчает, разбросав звезды по чистому небу, и успокоится только колючим утренником. Конечно, день! И в этот весенний день мы вместе с Левитаном восторженно смотрим на такой знакомый уголок природы и жизни, но видим все по-новому. И высокие, голые деревья с остатками осенней листвы – зима налетела быстро и неожиданно. И заждавшийся скворечник на самом верху. И запачканную мартовской грязью дорогу. И горизонтальную нетронутость лилового снега вдали около темно-зеленых сосен. И обшитый новыми, чистыми, ярко-желтыми досками деревенский дом. И, конечно, центральную часть всей картины – лошаденку с зимними еще санями, блаженно нежащую круп и морду на солнце. Так и хочется вместе с ней подставиться забытому за долгую зиму горячему свету, закрыть глаза и тихо наслаждаться чудом весны. И чем дальше март, тем сильнее и звонче проталины, тем темнее и податливее снег, тем отчетливее, крепче дурман оттаивающей, просыпающейся земли. Просты, понятны, близки и знакомы все детали картины. Картины, открытой, как дверь в нарисованный на ней дом! Открытой, как открыто для красоты и света сердце большого художника. Как должны быть открыты наши сердца.