Апокалипсис

Усильем быта бредил шар земной,
Кружился ветер в чувственной пустыне,
А бытие не спорилось поныне,
В песчинках сна ища источник свой.

И встраивалась поступь в диссонанс,
Несла мираж настойчивая буря –
С бесплодием барханов чередуя
Зыбучий гнев, он двигался на нас.

Уста Заката ножек силуэт
Лобзали – плача, Сына провожая,
И взгляд волхва, рассвету подражая,
Зачал богоприсутствия сюжет.

Горячий воздух опустился в ночь:
Там притаившись, как голодный хищник,
Стерёг он явь из воздыханий лишних –
И некому, и нечем ей помочь.

Который раз пускались Тени в пляс
От попущений множественно - малых,
Сгустивших топи из амбиций талых –
Так, словно в тромбах, воздух в них увяз.

Кристаллы душ вели себя как лёд
И, растекаясь по горизонтали,
Без отраженья испарялись в дали,
Которых память так и не поймет.

Устав прощать, Луна звала прилив
Туда, где берег далеко от суши,
И змей шептал сердечной нашей стуже
О том, что не спасти, не погубив.

И вот, песок меняя на асфальт,
Погибель на небытие меняя,
Рассыпчатость как немощь понимая,
Судьба схватилась в дней тревожных гвалт –

Времён и нравов скорость погнала
Бессмертие по кольцевой дороге,
Накручивая строки некролога
На спектрограммы и колокола.

Камням и коже, трущимся во мгле
Ветхозаветного как страх императива
О самое себя, – не стать огнивом
Безрефлексийного ответа кабале.

Глазами мириад горящих стрел
Впивался Зверь в растрёпанную Землю… –
Ах, Гончая! Прости, но не приемлю
Твоей Любви – я всё ещё незрел.

Прося осколки собственной души
У Солнца, расщеплённого на искры,
Пир изнемог и бросил эти игры
Во временем снедаемой глуши.

Чтоб не рождаться и нужды не знать
В зачатии как в антитезе жизни
С необходимостью той укоризны,
Что, будучи ничем, ничем боится стать.

Возопиют травинок языки
О ревности к иссохшему болоту –
Звезда краснеть начнёт от года к году –
Стыдом и гневом вспыхнут голоски :

"Как небо самое – понять земл;й
С ядром из страсти и признаний Феба,
Как зв;зды все – понять цветами неба,
Как облака – понять его травой?!"...

Сердец порядок, в космосе разлит,
Стократно на молчание ответит,
И дар Любви, что тьмой блаженной светит,
Вобравши Солнце – вновь заговорит.