Сестра

               
                Пролог
                «Итак, она звалась Татьяна» -
                Соблазн велик был так начать,
                Строкою вечного романа
                Рассказ убогий увенчать.
                Поворошить былое время,
                Пустить, почёсывая темя,
                На щёк морщинистых кирзу
                Скупую старости слезу.
                Осталось нам уже не долго
                Лазурь отечества коптить,
                И на листы спешу потомкам
                Чернила памяти пролить.
                Поведать, чем мы жили даве,
                Что точно так же, как они
                Грешили, каялись, влюблялись,
                Чем коротали жизни дни.
                И, коли трезво разуметь,
                То разницы им не узреть.

               
                I
                В метельном давнем феврале,
                И, по не писанным канонам,   
                В одной нефёдовской избе
                Замироточила икона.   
                Старушка молвила, крестясь,
                На миг забыв свои хворобы:
                Должно быть девка родилась
                У Шурки и его зазнобы.
                Знаменье крестное свершив,
                Платка поправив узелочек,
                Решила:  именем моим
                Девчонку сын назвать захочет.
                Зимой не весело в деревне
                Вдали от столбовых дорог,
                И потому икон знаменье
                Быть может дум её итог,
                Но стало больше в феврале
                Одной Татьяной на земле.
               
               
                II
                На день Святого Кассиана
                И в предпоследний день зимы,
                На свет явилася Татьяна,
                Ошибка ветреной весны.
                Вы спросите, а в чём ошибка?
                Я ни на йоту не совру.
                Отец рассказывал с улыбкой,
                Как подарили мне сестру.
                Супружница, на радость дурню,
                Явила знаний полумрак.
                Сказала, пока кормит грудью,
                Не забеременеть никак!
                Так зачата была Татьяна,
                За что родителям «Привет!»
                Они сподобились вне плана
                Семье немного располнеть.
                Была стахановцев пора –
                Все выдавали на-гора!

                III
                Десяток месяцев от роду
                Мой возраст был на тот момент.
                Расти продолжил, слава Богу,
                На материнском  молоке.
                Не зарастают сердца раны,
                Пусть годы скорые текут,
                Но помнит ушлый ум Татьяны
                Мой долг пред ней по молоку.
                Нет-нет, да и помянет всуе,
                Как скряга прошлогодний снег,
                В минуту грустную тоскуя
                О недопитом молоке.
                А впрочем, это всё пустое,
                Природу не за что корить,
                Могла в то время непростое
                И двойню мама прокормить.
                Надо признать, была беда
                С питаньем детским в те года.


                IV
                Время бежит, как в поймах реки,
                А мы росли в лучах любви.
                Соревновались наши вехи
                На косяке возле двери.
                Хитра была всегда девчонка,
                Пока отец свой глаз вострил,
                Я наблюдал, чтобы сестрёнка
                Не поднималась на носки.
                Её бывало слишком много:
                В делах ли, каверзах игры,
                И на моё любое слово
                Всегда своих вставляла три.
                Случалось, отроками дрались,
                Не долго спорили таки,
                Все быстро доводы кончались,
                И начинались тумаки.
                Врозь скучно, вместе было тесно,
                Сестрёнке не игралось честно.
               
               
                V
                Ещё не все весною санки
                Убрали семьи до зимы,
                Песком набитые жестянки –
                Вот развлеченье детворы.
                Расчертят классики мелками
                На первом высохшем клочке,
                И скачут вместе с черепками
                До «рая» на одной ноге.
                Любила Таня поскакать,
                Девчонки все страдали этим.
                Постарше, в толстую тетрадь
                Писала тексты модных песен.
                Копила фото кинозвёзд,
                Косы себе не заплетала,
                То лентой, то резинкой хвост
                Рукою скорою вязала.
                Но жизнь не вечно безмятежна,
                Грядут заботы неизбежно.

                VI
                Портфели куплены, пеналы,
                Непроливайки для чернил.
                Мы в школу весело шагали,
                И ей звоночек прозвонил.
                Но быстро школьная зубрёжка
                Приелась нашей егозе,
                Не глубоко черпнула ложка
                На просвещения стезе.
                К наукам хладен ум девиц,
                И нашей знание претило.
                Прочла едва ли сто страниц
                Из книжек, что сама открыла.
                Читала ровно полчаса,
                Затем отложит втихомолку.
                Мозолит книга всем глаза,
                Пока не уберу на полку.
                Ум обольстительных созданий
                Лишь портит бремя школьных знаний.

                VII
                Минули лёгкие лета,
                Приспело время нежных чувств,
                Пришла…  Пришла любви пора,
                О чём поведать я не рвусь.
                В свои сердечные невзгоды
                Сестра меня не посвящала,
                А если что и долетало,
                Сошли минувших вёсен воды.
                Сам был повеса молодой,
                В неделю восемь раз влюблялся.
                Умом, фигурою, красой…
                Да, чем я только не пленялся!
                Младая кончилась пирушка,
                Пришли иные времена,
                Отныне мне пивная кружка
                И собеседник, и жена.
                Любви стремительны деньки,
                То сладки слёзы, то горьки.

                VIII
                И Тани чувства охладели,
                Волнует не своя судьба.
                Хомут притёрся к женской шее,
                Семья – и счастье, и узда.
                Душа быть хочет у мольберта
                Или стремится на плэнер,
                Где буйство зелени и света,
                Но жизнь ведёт её к плите.
                Заведено так меж людей,
                Семейной жизни вот причуды:
                Кормить детишек и мужей,
                Всех утешать, лечить простуды.
                Бельё погладить, дочку, мужа,
                А с ним и кошку заодно,
                Перекусить, помыть окно,
                И… начинать готовить ужин.
                Всё в доме женскою рукой:
                Уют, порядок и покой.

                IX
                Зализаны былые раны,
                В заботах вечных о земном
                Живёт сварливая Татьяна -
                Характер ссорится с умом.
                Подобно Вассе Железновой,
                В семье она величина!
                Хозяйкою средневековой
                Решает всё за всех сама.
                А если спрашивает мненье,
                Не для того, чтобы понять!
                Все ею приняты решенья
                И нет причины отменять.
                Да стала притчей во языцех
                Не королевская черта:
                Всегда опаздывать сестрицей
                Давно привычка нажита.
                На званый ужин ли обед
                Приехать к сроку дела нет!

            
                X
                Года идут, крепчают страхи,
                Теперь не только за себя.
                Во всём мерещатся ей знаки
                И травят радость бытия.
                За внучкой Катенькой дружок
                Теперь вострит глаза и уши,
                И то теперь ей хорошо,
                Когда не стало в жизни хуже.
                Следит за датами рожденья,
                На женский день и день мужчин
                Все, без разбору, поколенья
                Вниманьем одарИт своим.
                Под сенью своего чертога
                Поделки детские хранит,
                На всякий случай верит в Бога,
                Да мужа доброго бранит.
                Так в суете безликих дней
                Без стука старость входит к ней.

                ХI   
                Теченье лет неумолимо.
                Времён зыбучие пески
                Засыплют и Татьяны имя,
                Светло, а не видать ни зги.
                Под виртуальный скрип кровати,
                Прикрыв ресницами глаза,
                Попросит правнук бабу Катю
                Ещё раз сказку рассказать.
                Про жизнь и прежнюю страну,
                Когда она была ребёнком.
                Как люди жили в старину
                Занятно узнавать внучонку.
                Тут Катя, глубоко вздохнув,
                Разбудит дремлющую память,
                И правнука ведя ко сну,
                Расскажет что-нибудь про Таню.
                Историй тихая криница
                Смешает быль и небылицу.