Были и мы рысаками

                "Ямщик, не гони лошадей..."  песня




Эдик Васильев родился не зря,
Он из Гурзуфа приехал, друзья.
Эд выдавал такое в Хрустальном!
По кабакам выдавала и я.

Я и сейчас  это выдать могу,
Будто назло дорогому врагу.
Как у Есенина, русской "Забавы",
Всё я в душе берегу.

Так шухарили, Ялта кабацкая!
А у Поэта кабацкой Москва.
С чёрной тоски куда окунаться,
Вечно наутро болит голова.

Как-то кутили, наш Морвокзал,
Я в кабаке выдавала-"Якорь".
Скучно до ужаса, жизнь, как пенал,
Там я отрывалась по-всякому.

У метрдотеля даже парик,
Старый парик от смеха слетел.
Будто последний день или миг,
Каждый буянить хотел.

Сколько всего было горького в жизни,
Этот в тюрьме, на кладбище сын.
Мы на десятку при коммунизме,
Только потери,горьких годин.

А в том Хрустальном пляшут хохлы,
Лучший ансамбль-шаровары.
Все за валюту концерты смелы,
А иностранцы на бис недаром.

Нам надоели аж до чертей,
И метрдотель берёт каменюку.
Тихо идёт вдоль гостей,
Вяло бормочет: Вот скука!
Или ещё может: Сука!

Мы каждый день это действо,
Эдик даёт свой концерт.
То он хромой, то слепой,
Нам и не нужен билет.

Зал всё же весь повернулся
В сторону нашу,к нему.
Смех тут такой-не унять!
Кто же так ржёт, почему?

Эти  на сцене притихли,
Видят, что плохи дела.
Эдик-коронный номер,
Переиграть без бабла.

Я тусовалась в Центральном,
Двое пришли-сидим.
Скука, хвост хека, рис,
По сторонам глядим.

Зал человек пятнадцать,
Что же,пора начинать!
Вышла пока одна
Всех заводить, плясать.

Те потом подтянулись,
Выскочил друг наш Гриша.
Выдала я "Цыганочку",
С выходом, любо-вижу.

Гриша меня подхватил
В танце понёс по кругу.
Наш музыкант из "Риеки",
Выручить нам друг друга.

Все-аплодировать стоя,
Так веселила всех я.
Не было там застоя,
Многое ведь от себя.

Нынче как на погосте,
Весело, просто жуть.
Все ямщики вдали,
Мне до утра не уснуть.