Выводы ученого о войне в Израиле и реакции мира

Пространство между атлантическим побережьем Африки и Персидским заливом дало очень мало голосов с критикой бойни 7 октября.


Тем не менее, среди этих немногих голосов есть голос ОАЭ, единственной арабской страны, представители которой назвали действия ХАМАСа терроризмом и резней и выразили публично сожаление по поводу убийства израильтян, голос известного марокканского писателя Тахара Бен Джелуна, который решительно осудил жестокость ХАМАСа и подвергся за это яростной критике со всех концов арабского мира. Среди них и голос израильского депутата Мансура Аббаса (глава партии РААМ), который сразу после резни осудил ее в ясных и резких выражениях.


В остальном дискурс в арабском мире в целом и внутри палестинского общества в частности охватывает такой спектр: от прямого отрицания того, что военные преступления вообще совершались, как это видно в интервью с королевой Иордании Ранией, глумление, выраженное, например, в постах израильской актрисы Майсы Абд Эльхади; и, прежде всего, в принятии удобной позиции «симметрии» и якобы рационального анализа причин и следствий в связи с резней.

На практике этот последний подход служит прикрытием для глубоко укоренившегося утверждения об исключительной и вечной ответственности, приписываемой сионистскому движению за все негативные события, произошедшие в регионе за последние сто лет.


Эти выводы одновременно удручают и отрезвляют. В этом контексте уместно вспомнить выводы, сделанные более 20 лет назад тогдашним министром иностранных дел Шломо Бен-Ами после саммита в Кэмп-Дэвиде 2000-го года и начала второй интифады.

Бен-Ами утверждал, что палестинцы питаются искаженным восприятием сионизма, основанном на их неспособности или нежелании признать его подлинным национальным движением, а также на их настойчивом описании Израиля как искусственного колониального образования, созданного как часть «заговора западных империалистических государств».

Палестинское национальное движение, по его словам, вызывает печаль, его положение трагично, ибо оно содержит «серьезные патологические элементы», о чем свидетельствует его неспособность ставить перед собой позитивные цели в сочетании с навязчивой идеей осудить Израиль.

Эти стремления были более сильными, чем стремление палестинцев создать независимое государство, заявил Бен-Ами.

Травма 7 октября вызвала глубокий шок в коллективном сознании израильтян, который начнет прорабатываться только после окончания войны. Многие базовые предположения, которые лежали в основе израильской дискуссии о причинах конфликта, о фундаментальном сходстве между обществами по обе стороны границы должны быть пересмотрены. Исчез и оптимизм по поводу возможности когда-нибудь достичь мира, и был вытеснен мрачными перспективами.


Из этого разочарования должны быть сделаны три экзистенциальных вывода. Во-первых, Израиль не может избежать обсуждения и принятия решений по палестинскому вопросу, как многие в Израиле считали возможным делать в последние десятилетия.

Во-вторых, корни конфликта лежат глубже, чем любая экономическая или политическая причина, и только в том случае, если и когда среди палестинцев произойдет глубокий коллективный сдвиг в сознании, станет возможным участвовать с ними в диалоге о стабильном сосуществовании.

И в-третьих, и самое главное: два народа не способны жить вместе, поэтому всякое решение в духе единого суверенного управления всей территорией и всем населением между морем и рекой Иордан не решит проблемы.

Главнейшей задачей сионизма в предстоящие годы будет поиск путей, как разрешить стратегическое противоречие между необходимостью разделения этих двух сообществ, не ставя под угрозу безопасность.

Доктор Михаэль Мильштейн,