Из книги Ода любви 60, 61, 62

60.
Он пытается набрякнуть
и подняться во весь рост.
Проявляя в теле страстность,
производит тёплый тост.

Проверяется на прочность,
устремляясь в лоно к ней.
Любовь, вы знайте, не порочность,
а это – на Душу елей.

Любить – искусство в Этой Жизни –
и отдаваться в грёзах дня.
И ни к чему твои капризы,
они проходят леденя.

Сердца тревожат нам до донца
и разливаясь чистотой
в сиянье звёзд, луны и солнца
с очарованьем красотой

взаимности в своём стремленье,
чтоб наслаждения принять,
как постоянное явленье,
не переставшее сиять.
61.
Ты со мной, и я спокоен.
Видеть море глаз я рад.
Так, наверно, я устроен,
мне не нравится парад
и парадность отношений
под прикрытием тоски
без попыток и прощений,
что туманности легки.

День сегодня непогожий.
Ты нахмурилась опять,
на меня твой взор похожий,
повернулось время вспять.
Снова крутятся картины,
выплывают из глубин.
Лист срывает ветр с осины,
сами падают с рябин.
62.
Олега в Сасово зачали,
рожать вернулись в Барнаул.
Да не было у нас печали.
Я слово редкое ввернул.

Умчались в Тикси за рублями
и за пургою в сентябри.
Двумя довольные морями
и Сочи – городом любви.

В Кировограде мы скрепили
семейный заново союз,
друг друга снова полюбили
и снова получился туз.

Родился Толя – якутёнок
ты стала называть сынка,
настало времечко пелёнок,
в том не мешала нам пурга.

Теперь они уже мужчины,
у каждого своя семья.
– Нам огорчаться нет причины, –
я говорю, стихом звеня.