Бодайбо

     .

                Мы шли с буксирами по Лене, смакуя слово Бодайбо.               
                Нас вёл отважный "Цирк на сцене" в лихое странствие своё.               
                А это я, двадцатилетний, здесь самый юный по годам...
                К отвесным серым берегам несёт нас дикий хлёсткий ветер.
         
                Волною палубу качает, рвёт глотку встречный пароход.
                Меня в артисты посвящает- суровый северный восход.
                Встречай, Сибирь, кедровой бурей под огневой небесный стяг-
                Советский цирк в миниатюре- шесть циркачей и пять собак.

                На берега могучей Лены, под пылкий гомон северян,
                на хмарь болотистой арены вас вёл простуженный баян-
                творцы судьбы своей матёрой, друзья лихих мытарских дней-
                крутые, верные партнёры, далёкой юности моей.

                Во всю раскатистую сушу, была молва, что тут и там-
                волшебный цирк чарует души- охотникам и рыбакам.
                Благословенны те минуты, когда под крики диких птиц,
                дарили кроткие якуты нам шкуры дымчатых куниц.
         
                Под песнь таёжных многозвучий и под манящий свет костров,
                нам подносили жир барсучий и мясо чёрных осетров.
                И с восхищением смотрели на нас промокшие глаза-
                братвы копательских артелей с шального прииска Друза.
             
                Душа в огне шальном купалась. В ней зарождался твёрдый сплав.
                Тайга медведицей качалась в нас медвежат своих узнав.       
                Сибирь- великий постановщик и режиссёр судьбы моей,
                пусть вечно, синь твоя полощет безбрежность пихтовых морей!
 

                Мне часто снится "Цирк на сцене". И от того в душе светло,
                что будто в юность, вверх по Лене, иду я в город Бодайбо...