Оп 2-772

Изо: бежал за ангелом и попал в поле зрения зелёной лыжницы




Христианство было основано распятыми – один вверх головой, другой вниз головой… - это страшная вера… И всё равно позавидовал одноглазый: «им хорошо: один – бог, другие – апостолы, дружная семья, а вот каково мне, одинокому пирату? – разве одиночество недостаточно меня распинает…   Уплыл мой корабль без меня... причем, вместе с моими деньгами - если продать барахло, т.е. ценные вещи..." (Команда не дождалась этих продаж и теперь скинет их в океан, а то было уже не протолкнуться на палубе...)

Не должны ли вернуться времена древнего Израиля, придти времена, о которых издревле мечтали люди – когда пират-праведник обретает благополучие и материальное? «Бог питает вас лучше птиц, маловеры», «будете иметь сто домов, сто друзей»...
Но разве не так и вышло, разве разукрашенный и лучшими картинами увешанный дом материально не благополучен? (Списанный на берег  одноглазый пират подался в художники и закайфовал ещё и поболее... Правда, продаж по-прежнему нет... Как у Ван Гога, ага. Или у Рембрандта на старости...)

Одноглазый - человек веселый и этого веселья ему очень не хватает вокруг –  не хватает и в Евангелиях даже. «Устал я, Боже, от глубин, выпусти меня на поверхность, позволь вынырнуть и отдышаться, и даже порезвиться» («на пляже поваляться, за девочками по песку побегать»?! Возраст уже не тот. Так что, КВН смотри...)
Поэтому никогда не забывает, что в своем  рисовании, в отношении к людям и к жизни вообще, он хочет найти нечто простое и универсальное, похожее на белый свет, содержащий в себе всю радугу… (о, как шикарны были радуги в море! ...Но отношения с мразями на кораблях были так себе... приходилось матюкаться через слово... "Прости меня боже, я - ве-ели-икий грешник"...)

Д., БГ и прочие «ещё живые» похоронщики ведут себя именно по Евангелию: «сами не входят и другим не дают». Этот Д. именно хотел помешать одноглазому войти в  настоящую пиратскую жизнь - а после нее стать настоящим художником. Насмерть со своими "традициями" и со своим "искусством" стоит, как на краю пропасти.
...Пропасть-то глубока, но, тем не менее, через неё ведет совсем простенький мостик для тех, кто любит Христа, а его всех больше любят - как и ненавидят - разбойники... (БГ, заметьте, сотни песен написал про всяких мифических дядек в благородной прострации, но про Иисуса - ни слова...)

Самолюбие их снедает, съедает, ослепляет, оно сильнее их порядочности, они слишком привыкли верить в ту «тайну», что они самые первые герои – и это действительно так, но если только смотреть не вперёд, где океан, а  назад, туда, где стоят здания официальных учреждений. А ещё впереди поля, в которых среди цветов и солнц резвятся христиане как  дети и дети как христиане – и каждый из них больше этих горе-пророков… (Но поля за океаном, а он, черт побери, никак не кончался - а теперь, когда одноглазого списали на берег, о том береге и вовсе приходится только мечтать...)

Снобистское требование какой-то там таинственной «техники» в живописи - по сути, имеется в виду всего лишь машинообразность, обдирающая дерево жизни не только от его естественных сучков и задоринок, но и от самих ветвей. Так и будем плодить одну мебель и приложения к оной? Что вам мебель - плот спасения, что ли? Недоделанный гроб?! Ох, ох, кругом любители гробов и сами гробовщики… - всё это так же нелепо, как требование к писателю, чтобы он писал свои тексты печатными буквами и каллиграфическим почерком.... (Ну, мой пират им покажет... Он скорее будет рисовать топором... Хотя проще, конечно, объявить всю природу одной самой величайшей картиной и жить в шалаше... Но к этому одноглазый пират пока не готов - всё же на кораблях у него всегда была отдельная комнатка...)