Как капитан Амерхет сместил с должности капитана А

Едва забрезжили первые лучи восходящего солнца по трапу на пиратское судно " Ливерсаль" поднялся бывалый моряк в тельняшке с курительной  трубкой в зубах некто Амерхет. Амбиции у него были самые высокие и запросы под стать амбициям. Он постучал  кулаком в запертую дверь, не отличающуюся изысками. Непокрашенная, со щербинами дверь вызывала гнетущее впечатление, но Амерхета это нисколько не волновало.
- Семь футов под килем! Рамазык тебе в глотку! Чего стучишь, матросня своими кулачищами?! – разразился гневными репликами дневальный матрос, у которого было сегодня дежурство. Звали дневального матроса Амрик, он не отличался светскими манерами. Мог заехать в морду кому угодно, если его что - то начало раздражать.
- Веди меня к капитану, есть разговор. Я хочу получить должность на этом судне. И получу её, чего бы это мне не стоило!
- Проваливай отсюда, матрос! Пока я тебе рыло не начистил! Вакантных мест нет на корабле, и не предвидится в ближайшее время.
Амрик попытался закрыть дверь, но получил ослепляющий удар в глаз, от чего он  вырубился на некоторое время, а когда пришёл в себя, то не увидел амбициозного пришельца незнакомца.
Амерхет сам разыскал капитанскую каюту и стал бить кулачищем в дверь, разбудив тем самым капитана судна Амардура. Амардур вскочил, как ужаленный. Схватив револьвер, он  стал палить из него в дверь, не разобравшись, что к чему.
- Семь футов под килем! – совершенно не к месту произнёс Амерхет, получив заряд в живот, - что за проклятье?! Я получил ранение, едва вступив на палубу этого судна.
- Кто там регочет, кто это бубнит у меня за дверью? Это ты боцман Фрикердун, никак поднял на судне бунт?
- Я новый член команды этого судна, Амерхет, дай мне должность капитана "Ливерсаля".
- Повесить на рее! Сию минуту! Что это за сявка посягнула на мою должность капитана? – и капитан пиратского судна повторил несколько выстрелов из револьвера.
- Проклятье! – взревел Амерхет, - я получил вторую порцию пороха в живот. Ударом кулака он вышиб дверь, ввалился в капитанскую каюту и плюхнулся на Амардура, придавив его своим телом на постели.
Тот заверещал как оглашенный, призывая на помощь то боцмана, то дневального матроса. Но те так и не пришли на помощь, потому что первый из них спал мертвецким сном, приняв накануне чудовищную дозу рома, а матрос Амрик до сих пор не пришёл ещё в себя после удара Амерхета в голову.  Постепенно Амардур затих, задохнувшись под тяжестью тела раненного дважды в живот Амерхета.
Когда дневальный матрос очухался, то  направился к капитану Амардуру за распоряжениями.
На лежанке он увидел не Амардура, а того самого незнакомца, наградившего его хуком в глаз.
Незнакомец постанывал, чувствуя свой близкий уход из жизни. С таким ранениями ему не выжить.
- Ох! – выдохнул он тяжело, - я  Амерхет, дай мне спокойно здесь умереть.
- Ты заехал мне в глаз, я в долгу не останусь!
- Я подыхаю, две пули в животе. Дела мои плохи. Смилуйся, дневальный матрос. Зачем же усугублять положение.
Но дневальный матрос Амрик не без удовольствия съездил Амерхету по физиономии, от чего тот впал в сумеречное состояние, пограничное между сознанием и потерей оного. Как ни странно, но после этого удара  Амерхет приободрился, почувствовав  неукротимое желание выжить любой ценой. Он, кривясь от боли, рукою пытался вытащить пули из живота, но те засели глубоко внутри. Амерхет, теряя сознание, ввалился в кабинет доктора судна Хамюрхата. Тот, увидев на животе  два отверстия от пулевых ранений в животе Амерхета, грустно покачал головой:
- Не хотел бы я быть на его месте, не хотел.
И тут же получил два заряда револьверных пуль от распоясавшегося  матроса Амрика, ворвавшегося в кабинет Хамюрхата следом за Амерхетом.
- Судового доктора угробил, кто теперь вас пиратское отрепье лечить будет, - проговорил сам пострадавший врач Хамюрхат, хватаясь за живот, излюбленное место, куда норовил палить Амрик.  Амрик продолжал бесчинствовать, направляя мушкет на Амерхета, с которым он не разобрался ещё до конца.
- Теперь, докторишка, ты на его месте, как и этот упырь! – Амрик расхохотался, собираясь прикончить Амерхета, но тот не собирался умирать и успел выстрелить первым, попав в грудь мерзавца пирата. Пуля Амерхета пробила сердце Амрика, упавшего замертво на пол кабинета.
- Нам обоим не выжить, - проговорил судовой врач, бросая тоскливый взгляд в иллюминатор кабины, он прощался с морем, ранение в живот всегда оказывается тяжёлым, - а  мы ведь с тобой схлопотали по две пули от этого негодяя.
- Мужайся, доктор. Встретимся на том свете за кружкой доброго эля, - сказал Амерхет, готовясь встретить достойно свою смерть.
В кабинет заглянул боцман Фрикердун:
- А, так  вот где выстрелы раздавались. Поскольку капитан погиб Амардур, теперь я становлюсь им.
- Нас подстрелил матрос этот мерзавец Амрик, мы умираем, капитан, - сказал врач Хамюрхат.
- Не буду вам мешать, господа. Подыхайте на здоровье. Зачем мне такая обуза, как эти  два дохляка, что я вижу.
- Ошибаетесь капитан, здесь только пока один дохляк. А мы с доктором находимся в переходной стадии, - пошутил Амерхет.
- Я пока ещё боцман, не капитан. Если команда меня утвердит, то им стану. Я давно грезил мечтою стать капитаном пиратского судна.
Фрикердун вышел с достоинством, закрыв за собою дверь.
- Всё же есть в нём эта стать, эта горделивая осанка, что выделяет его среди разношёрстной  братии, - восхитился Хамюрхат. Потом он спохватился, готовя инструменты.
- Сначала я оперирую вас, незнакомец. Достану пули из живота, а потом вы попробуете меня оперировать, пока не потеряли оба сознание от внутреннего кровотечения. Шанс не велик, но чем чёрт не шутит. А вдруг выгорит.
Хамюрхат дал выпить спирту два стакана Амерхету. И тот почувствовал, как боль притупилась. Вытащив пули, которые застряли в сальном фартуке, не проникнув в брюшную полость Хамюрхат понял, что и у него шанс есть выжить. У Амрика оказалось некачественным мушкет, с ослабленной по какой - то причине убойной силой.  Хамюрхат решил оперировать себя сам, так как сознание он не должен был потерять во время операции.  Выпив всего полстакана спирта, чтобы  пальцы рук у него не тряслись, Хамюрхат приступил к операции самого себя. Сдерживая сильную боль, чтобы не закричать, он вытащил пули у себя из живота пинцетом , произвёл обработку антисептиком, и сделал перевязку. Амерхет в стельку пьяный от выпитого спирта не держался на ногах. Он лежал пластом, захрапев к тому же мертвецким сном. Доктор после операции тоже прикорнул, устроившись на кушетке, а Амерхет лежал на полу. Промучившись два дня, оба оперированных пациента почувствовали себя лучше, когда спала  у них температура. Между тем боцман Фрикердун готовился стать капитаном пиратского судна. Он деловито  хлопотал у бочки с ромом, которым собирался напоить команду разношерстного  сброда, чтобы  пираты были сговорчивее, не препятствовали выбору его боцмана капитаном. Фрикердун не без основания опасался пирата Жирона, который пользовался авторитетом у пиратов. Но он даже и не подозревал, что настоящая опасность ему грозит не от Жирона, а от пришлого бывалого моряка – морского волка с курительной трубкой в зубах. Этот морской волк Амерхет отлёживался в лазарете, идя на поправку. И вот день выборов нового капитана пиратского  судна  настал. Фрикердун выкатил бочку с ромом на палубу, не поленился вынести двадцать кружок, которые разместил на крышке от бочки.
- Други мои настал день, когда мы обязаны выбрать себе нового капитана. Наш капитан Амардур приказал долго жить. Выбирайте  капитана, обратите внимание своё на мою легендарную личность. Я разделял все тяготы нелегкой службы на корабле вместе с вами. И вот теперь я опытный морской волк.
- Боцман Фрикердун, я матрос Жирон, пользуюсь широкой поддержкой нашей пиратской братии, я тоже хочу стать капитаном!
- И я хочу! – крикнул матрос Хамрок, - выбирайте меня, ребята, я буду на равных делить добычу. Себе оставлять, столько добра, сколько и всем  поровну будет доставаться. Я за справедливость!
- Будем голосовать, вот в эту мою боцманскую кепку будете класть бумажки с выбранным каждым из вас претендентом на звание капитана судна,- сказал боцман и обвёл команду суровым взглядом.
Началось голосование, пираты карандашом вписывали имя претендента на бумажках и бросали их после в кепку боцмана. Тот сгрёб бумажки в одну кучу.
- Все проголосовали?  – крикнул боцман. Пират Хамрок сказал, что не проголосовал доктор. Боцман забасил:
- Вот ты, Хамрок и сбегай за ним, нас двадцать человек команды, не считая доктора, - отдал он приказание Хамроку  сходить за врачом, чтобы тот проголосовал.
- А меня не посчитали, - подал голос пришелец Амерхет  Амерхутов, выходя на центр палубы, - я предлагаю свою кандидатуру.
- Этот тип не наш! – возмутился пират Хамрок, - его гнать надо в шею, а он ещё капитаном нашим захотел стать. Нет, ну каков наглец!
Амерхет неторопливо раскурил трубку, поглядывая неприветливым взглядом на выскочку Хамрока.
- Моя солидность, мой апломб, мой неумеренный аппетит, всё это вместе создают благоприятную ауру на то, чтобы меня избрать капитаном вашего судна. А кто низверг вашего прежнего капитана? Я! Я этот человек, морской волк. Под моей солидной тушей, получившей заряд из двух пуль от пирата Амрика, ваш капитан задохся, точнее сказать задохнулся, будучи  не в состоянии выбраться наружу. А он насколько я успел узнать от вашего врача Хамюрхата, был свирепый, даже жестокий капитан, это ваш Амардур. Я тот человек, кто вам нужен, а не этот ваш перезревший боцман. Фрикердун бросил испепеляющий взгляд на Амерхета. Он был оскорблён, этот благороднейший человек, который грабил и убивал людей на торговых судах.
- Ну, что ж пираты, кто хочет, то может голосовать за этого пришельца. Но поскольку мы уже проголосовали, ему нет места среди претендентов на звание капитана. Я посчитаю голоса. Оказалось, что за боцмана проголосовало восемь человек, за Жирона тоже восемь, а четыре за пирата Хамрока. Решал всё голос доктора, которого привёл Хамрок. Оба не подозревали, что от них зависит судьба, кому быть капитаном.
-За кого ты голосуешь доктор Хамархют? – спросил того боцман, - мы выбираем нового капитана.
- Я голосую за нашего нового члена команды, за Амерхета. Мы с ним получили пулевые ранения от пирата Амрика, и сумели выжить благодаря совместным слаженным действиям.
- Проклятье! – взорвался боцман, ожидавший от доктора услышать своё имя. Один голос врача мог решить выборы в его пользу, но этого не произошло.
Уязвлённый  пират Хамрок предложил голосовать пиратам за  Амерхета, кто желает за него пусть напишет на новой бумажке, кто против, тоже вписывает его имя.
Пираты стали чертить карандашом имя нового претендента, ставя  свою подпись под его именем, что они голосуют за него. Те, кто был против нового члена команды, писали своё имя и слова, что я против Амерхета. Таких людей оказалось только двое – боцман и пират Хамрок. Остальные проголосовали за Амерхета. Их впечатлила его речь. Боцман рассвирепел, он не ожидал такого поворота событий.
- Я аннулирую результаты выборов! Назначаю себя капитаном без всяких выборов. Проклятье!  Тысячу чертей тебе в глотку! – с этими словами боцман достал свой мушкет, чтобы застрелить самолично нового капитана пиратского судна, но тот оказался проворнее, молниеносно достав свой огнестрельный мушкет. Прогремел выстрел и боцман рухнул на палубу.
Покуривая самодовольно трубку Амерхет, время от времени победоносно поглядывал на корчащегося в предсмертных муках на палубе боцмана.
- Ребята, сбросьте эту падаль в море, он портит нам весь пейзаж, - сказал новый капитан и это был его просчёт.
- Наш боцман ещё не умер, и ему надо оказать помощь, - сказал пират Жирон, - доктор Хамюрхат, ваши действия. Под общее одобрение команды, выразившееся стройным гулом, доктор Хамюрхат приступил к своим прямым обязанностям. Это одобрение, что  было в пользу пирата Жирона, убавило симпатию пиратов к капитану Амерхету. 
- Добро, - произнёс Амерхет, понимая свой просчёт, - доктор Хамюрхат делайте своё дело.
- Полундра! – возопил дневальный матрос Хамрок, бросивший случайный взгляд на море, - Эхмерон вблизи, он целится в нас из своих пушек. Конкурент пиратов фрегат " Монпегас" под пиратским флагом попытался внезапно напасть на зазевавшихся пиратов судна "Ливерсаль". Эхмерон, капитан "Монпегаса" моментально воспользовался благоприятной ситуацией. Его канониры дали залп из шести пушек. Ядро пробило мачту "Ливерсаля", она упала, придавив нескольких пиратов. Доктор Хамюрхат, оперировавший боцмана Фрикердуна, увидел, как придавило мачтой Хамрока через окошко, он бросил всё  и выскочил на палубу. Судовой врач попытался вытащить  дневального матроса, облегчив тем страдания того. У него не получалось, Хамрок хрипел, синея.
- Да брось ты его, доктор! – крикнул капитан Амерхет, - всё равно он уже не жилец, зачем же усугублять его мучения. Доктор бросил вытаскивать Хамрока, потому что слушался приказов капитана. Он вернулся обратно к Фрикердуну, чтобы оказать ему посильную помощь. 
Между тем пираты "Монпегаса" ринулись на палубу. Они зацепили баграми, крючками борт " Ливерсаля", взяв корабль на абордаж. Началась самая настоящая мясорубка. Воспользовавшиеся фактом неожиданности пираты Эхмерона брали вверх. Эхмерон, как одержимый ворвался на палубу" Ливерсаля", размахивая своей кривой саблей. Он рубил пиратов противника напропалую, вкладывая в удары всю свою силу, демонстрируя личным примером свою удаль и храбрость. Но в пылу сражения он немножко увлёкся, не заметив наведённого на него мушкета капитана Амерхета. Прогремел выстрел и Эхмерон схватился руками за лицо, обагрённое кровью от меткой пули. Ему пробило щеку, пуля раздробила зуб, вызвав дикую боль, от чего Эхмерон завопил не своим голосом.
- Врача, врача мне, срочно медицинская помощь! – вопил Эхмерон, но никому не было дела до него, поскольку пираты рубились не на жизнь, а на смерть. Доктор Хамюрхат, услышав его душераздирающие вопли, выскочил на палубу, схватил Эхмерона и потащил его в каюту, служащую врачебным кабинетом. Там уже лежал прооперированный боцман Фрикердун на лежанке, вторая лежанка была свободной. На неё – то он и заволок  капитана Эхмерона, который примолк, потому что судовой врач был не его корабля, а судна неприятеля. Хамюрхат засунул в рот Эхмерону ватный тампон, смоченный в спирте на место раздробленного зуба, а пробитую щеку перевязал стерильным бинтом, и она перестала кровоточить. Кроме того он дал выпить пинту рома капитану " Монпегаса", чтобы у того притупилась боль.
В кабинет врача заглянул капитан " Ливерсаля" Амерхет, ему саблей поранили руку, требовалась обработка раны и её перевязка. Хамюрхат, увидев капитана пиратского судна, подбежал к нему, протягивая кружку с ромом.
- Выпейте, мой капитан, вам не будет так больно. Я после этого, как выпьете ром, обработаю вам рану.
Амерхет, морщась от боли, осушил кружку до дна, прислушиваясь к себе. И попросил ещё одну чарку с ромом, поскольку боль притупилась не настолько эффективно. Хамюрхат предупредил его, что он лыко после этого вязать не будет, поскольку получит сильную степень опьянения. Но Амерхет не внял его совету, приняв на грудь ещё рома. Лекарь сделал своё дело, и улёгся на лежанку, чтобы немного передохнуть. Свободного места для Амерхета не оказалось, а ему захотелось прилечь.
- Я ослаб, мне надо прилечь, лекарь. Уйди с лежанки, дай мне место, освободи его для меня. Тебе надо раненых спасать, так иди и спасай.
Врач Хамюрхат соскочил с лежанки, как ужаленный.
- Слушаюсь, капитан! – воскликнул он. В это момент капитан Эхмерон, повернулся на другой бок, оказавшись лицом  к Амерхету, который узнал своего визави, которого он подстрелил. От удивления Амерхет разинул рот, ничего не понимая. Его противник в лазарете? Как это возможно?! Мысли проносились в голове  у него стремительно, нагромождаясь одна на другую. Эхмерон тоже узнал своего врага, который его подстрелил. Он невольно потянулся к Амерхету руками, пытаясь того придушить. Завязалась потасовка между двумя капитанами, закончившаяся тем, что капитан Эхмерон вышел победителем, поскольку Амерхет получил чрезмерную долю алкоголя. Вырубив капитана "Ливерсаля" на некоторое время, капитан " Монпегаса" встал  с лежанки, несмотря на своё ранение в челюсть.
- Господа, вы с ума сошли! Почему вы затеяли драку? – спросил лекарь Эхмерона, - вы чего творите? Он же без сознания.
- Дело в том дорогой доктор, что я представляю другую воюющую сторону, мне трудно говорить внятно вследствие ранения, но вы же меня не сдадите своим пиратам, вы же давали клятву Гиппократа, не так ли? Спрячьте меня, и я вам отплачу сполна, когда поправлюсь.
- Не могу ничего сделать, капитан Амерхет придёт в себя с минуты на минуту, а он – то о вас знает. Он дрался с вами как лев, и жаждет реванша.
- Он меня ранил этот ваш капитан, мне трудно говорить, доктор, позвольте мне добить его, чтобы он не убил потом меня.
- Чувство долга, чувство братства, товарищества, наконец, порядочности не позволяют мне дать добро на ваши действия.
- У меня в таком случае нет другого выхода, как убить вас, уважаемый доктор, - с этими словами Эхмерон выстрелил в лекаря из мушкета, который достал из внутреннего кармана своей куртки. Звук выстрела привёл капитана Амерхета в сознание, он успел увернуться от второго выстрела, направленного на этот раз, на него. Пришёл в себя и боцман Фрикердун. Он быстро сориентировался, лягнув ногой Эхмерона, от чего тот покачнулся, и произвёл третий выстрел в сторону. Лягание ногой принесло боцману физические страдания от боли. У него был зашит живот, свежая рана сильно болела, и Фрикердун разразился громким рёвом, заглушая им звуки сражения пиратов на палубе. Эхмерон потерял равновесие, завалившись на кушетку. Капитан Амерхет схватил кривую саблю противника у него из ножен и проткнул ею живот капитану  "Монпегаса", от чего тот забился в агонии, потому что Амерхет  шуровал ею в кишечнике Эхмерона некоторое время. Врач Хамюрхат видя воочию, какие жестокие игры происходят у него на глазах, закрыл их руками, испуская вопли от пережитого ужаса. У боцмана после того, как он лягнул ногой пирата Эхмерона, открылось кровотечение, грозящее Фрикердуну закончиться летально. Между тем сам Хамюрхат, спохватился слишком поздно, недооценив своё ранение, у него хлестала кровь из артерий. Через несколько минут двумя трупами прибавилось в лазарете. И х стало уже трое, в живых остался только Амерхет. Фрикердун и Хамюрхат истекли кровью, но кто из них раньше вопрос оставался открытым, что мучило Амерхета. Это не давало ему покоя, пока он не пришёл к выводу, что оба скончались одновременно. И сразу успокоился. Амерхет вышел из каюты лекаря, чтобы продолжить сражение с пиратами неприятельского корабля. На палубе осталась небольшая горстка людей – три человека  " Монпегаса", два -   "Ливерсаля" – Жирон и Хамрок, которых Амерхет ненавидел лютой ненавистью. Он не стал им помогать, дождавшись, когда "монпегасцы" прикончат его подчинённых, но вышло всё с точностью наоборот. Тогда Амерхет хладнокровно застрелил Жирона и Хамрока, оставшись на судне совершенно один. Ему предстояло набрать себе новую команду. Между тем горстка людей всё же осталась на корабле " Монпегас", и Амерхет сам взялся за штурвал, уводя своё судно, прочь от греха подальше. Он услышал звуки выстрелов себе в спину, но не обращал на это никакого внимания, а как оказалось впоследствии зря. Одна из пуль пробила ему лёгкое, Амерхет стал харкать кровью. "Монпегас " его настигал, назревала катастрофа. Корабль доставался неприятелю. Амерхет этого позволить не мог. Он дополз до бочки с порохом  и выстрелил в неё из последних сил. Прогремел мощный взрыв, вызвавший большую пробоину в судне ниже ватерлинии, и " Ливерсаль" стал погружаться в воду, унося в морскую пучину непокорённого капитана Амерхета, который угрюмо улыбнулся перед тем, как его разорвало на тысячи кусочков.