Свет любви в детские годы

Мы лежали на крыше дома бабушки и дедушки. Мы ждали рассвет. Облака едва-едва окрасились в бледно-розовый цвет, но птицы уже звонко пели в лесу.

- Совсем скоро...

Шёпот Исмаэля прозвучал так интимно в этой предрассветной тишине. Я повернулся и посмотрел на него. Он заметил моё движение и чуть улыбнулся, взяв меня за руку.
Скоро я опять увижу. Как он прекрасен, как притягателен. В первый раз, когда он показал себя на солнечном свету, я почти не успел ничего понять и разглядеть. Но я был очарован, раз и навсегда.

В этот раз долго пришлось уговаривать его, но вот, мы здесь. И рассвет уже близок.
Сначала на душе было спокойно, но чем ярче розовый красил своим цветом небо, тем сильнее я волновался. Сам не понимаю, почему.
Я сильнее сжал руку Исмаэля и почувствовал, как он сжал мою в ответ. Неужели он тоже волнуется?

Исмаэль резко встал, поднимая меня за собой. Он стянул с себя рубашку, неотрывно глядя на меня. Он стоял спиной к солнцу, краешек которого уже выглядывал будто из земли. Я неуверенно улыбнулся, когда оно стало подниматься прямо на глазах, окрашивая небо в оранжево-жёлтый цвет.
Внезапно Исмаэль прижал меня к себе. Одним рывком, одним порывистым движением. Так отчаянно, и в то же время нерешительно, неуверенно.
Я уткнулся ему в грудь, когда почувствовал, что он начал двигаться.

- Потанцуем? - его шёпот завораживал меня, я был не в силах сопротивляться.

Я улыбнулся, сдерживая свои сумасшедшие порывы, начиная двигаться в такт с братом, слегка кружась, как в медленном танце.
Мне хотелось кричать от счастья. А счастье только оттого, что он рядом, что смотрит на меня, сжимает в своих объятиях, проводит пальцами по волосам.
И я готов пройти через любые трудности и испытания, чтобы только он позволил мне быть рядом с ним. Вот так держать за руку, наслаждаться его запахом, улыбаться ему и видеть ответную улыбку на его губах.

Я слегка отстранился от него, чтобы посмотреть на свет, но он крепко прижимал меня к себе. Теперь я был спиной к солнцу.
И солнце, наконец, полностью вступило в свои права.
Исмаэль засветился, засверкал всеми цветами радуги. И я вместе с ним.
От него шло... тепло. Казалось, мы оба в этом свету. Божественном, священном блеске. Я чуть прикрыл глаза от боли, неспособный увидеть это во всём великолепии.

И мы всё также двигались под какую-то только нам известную мелодию. И Исмаэль всё также крепко сжимал меня в своих объятиях. Мне казалось, что меня обнимает само солнце. Настолько необычно, невыносимо легко и ярко. Солнце было таким нежным, тёплым. Сейчас не существовало никаких тревог, никаких забот. Всё осталось там, на земле, на той крыше, где мы ждали рассвет.

Казалось, что мы поднялись высоко в небо, и плескаемся в этих брызгах яркого света, в лучах разноцветного блеска. Я засмеялся, не в силах сдерживать свои эмоции и услышал, как смеётся Исмаэль.

А потом его губы обрушились на мои. Я закрыл глаза, полностью отдаваясь этому поцелую, от которого подкашивались ноги и кружилась голова.
Я чувствовал, как его свет перетекал в меня. Я впитывал его с каждым пылким движением языка и губ. Я принимал в себя это тепло, я пробовал его на вкус. Сладкий и нежный вкус. Теперь светился и лучился я. И этот поток шёл от меня к Исмаэлю, а от него ко мне.

Тот рассвет запомнился мне на всю жизнь.
И я всегда знал, что это был свет нашей с ним любви.

Ошибка, увы, это спутник идущих
У всех впереди, тех, кто спорит с судьбой.
Не знают ошибок среди отстающих,
Спокойно живущих у них за спиной.

Легко когда путь твой уже проложили,
Когда впереди маяка виден свет.
А если тот свет нам ещё не включили?
А если самой-то дороги и нет?

А если ты сам должен эту дорогу
И этот маяк для других создавать?
Как сделать, чтоб в бок не свернуть понемногу,
Чтоб после тебя не пришлось возвращать.

Я с другом своим обсуждал эту тему.
Мол, как от ошибки меня удержать.
Смеётся: "Вот тоже придумал проблему.
Что может быть проще – пинков надавать".

Мой друг не из тех, кто всегда с поклонением,
Глаза закатив, смотрит преданно в рот.
И если с чужим не согласен он мнением
То скажет, а надо – и морду набьёт.

Но если меня гложут страх и сомнения,
Всегда я к нему за советом бегу.
И вместе мы быстро находим решение.
И с этим решением я дальше иду.

Конечно, опасность беды остаётся,
Но всё же спокойней вдвоём нам шагать.
А вывод таков – только тех, кто не гнётся
Старайтесь в друзья для себя выбирать.

О да, иногда с ними очень непросто,
Кого под себя нелегко нам согнуть.
Но если Вы с ними прошли все преграды,
То значит, Вы правильный выбрали путь.

P.S.
Сейчас за плечом он ехидно смеётся -
Над стишем моим позлорадствовать рад.
Терплю. Ну а что мне ещё остаётся,
Ведь это мой младший, единственный брат.