Давным-давно, когда только был мир этот создан

Давным-давно, когда только был мир этот создан, когда наметки его судьбы писали звезды, когда бог был невелик и слаб, без слуг и паствы, я встретил ту, что меня спасла.

И я был счастлив.

Мы с ней блуждали по пустоте; ни зла, ни боли не знали мы, не имея тел и личной воли. Мы были часть всепланетной тьмы, рожденье танца. В конце концов, просто были – мы.

А я – остался.

Когда чудовищная рука воздвигла горы, когда соткалась из слез река, из стонов – море, когда заполнилась пустота людским засильем…

Я понял вдруг, что пропала та, кого любил я.

Напрасно я, бестелесный дух, тогда взывал к ней; мой голос слабым порывом дул, вонзаясь в камни; любви и нежности нашей гимн стал камнем тоже.

Так мир, что создан был для других, нас уничтожил.

И я взмолился тому, о ком еще не слышал, прося: ну, сделай же сорняком, да хоть бы мышью, любою крошечной частью тех, кто есть на свете – чтоб я в гудящей не-пустоте ее вновь встретил.

Смеялся бог малолетний, но ответ был сложен: вы оба просите об одном – о невозможном. Нельзя того наделить душой, кто бездной создан. Брось этот замысел, ты смешон!

Но было поздно. Мне ль, что возник на заре эпох, ребенка слушать?

Да, может быть, я отнюдь не бог.

Я много лучше.

И я тогда обратился в тьму, в жестокий ливень, в проклятье, в кару всему тому, что нас счастливей, моя чудовищная гроза крушила горы…

И бог сказал мне: ну что ж, дерзай. Но как нескоро вы обретете друг друга вновь! – века страданья ждут тех, кто ищет свою любовь сквозь испытанья. Я мог бы путь проложить тебе сквозь океаны, спасти от слез, защитить от бед, но э т у рану не залечить будет, не смирить, рукой не вынуть, покуда ищешь, она внутри… Так знай же, сын мой: то, что возникло в твоей груди, страшнее камня.

И я ответил ему: веди. Она нужна мне. Пусть будет после меня пожар, пусть – пепелище… Я просто знаю: моя душа ведь тоже ищет. Нас разлучили во временах, нас взяли в плен, но я отыщу свое сердце на краю вселенной.

Вздохнул, кивая, усталый бог. Шепнул: удачи. Сыграл, как в мячик, моей судьбой всесильный мальчик. Мы стали тем, что не совместить, как день и вечер; но даже солнце с луной в пути находит встречу.

С тех пор блуждаем мы по земле дождем и вьюгой, пытаясь тысячи тысяч лет

найти друг друга.

28.12.23