Жил человек без правой руки...

Он улыбался, гостей провожал,
И отправлялся на дьявольский бал...(с)

Дурная привычка.

А рука куда делась?

Мне тётя Ира говорила, что если ей хочется кушать, то она отрывает руку и кладёт в холодильник.
Тётя Ира,- Змея.
А её сестра Пустота,- Птица.

Блэйк о Змее тёти Иры,- Адская Анаконда:

ПАМЯТНОЕ ВИДЕНИЕ (фрагмент книги У. Блейка "Бракосочетание Небес и Ада")

Приступил ко мне Ангел и возопил: "О жалкий безумный отрок! О
кощунник! О тварь смердяща! Одумайся! Геенну Огненную уготовляешь ты себе в
Вечность, следуя стезею сей".
Я сказал: "Так не соизволишь ли ты показать мне вечный жребий мой, и
вместе мы посмотрим; а там и увидим, твой жребий завиднее или мой".
И повел он меня в хлев, оттуда в церковь, потом сошли мы в склеп и
там добрались до мельницы. Пройдя же через мельницу, оказались мы в пещере.
Вниз по извилистому подземелью нащупывали мы наш каменистый путь, пока не
открылась под нами пустота, бескрайняя, как дольнее небо; уцепились мы за
корни деревьев и повисли над бездной. И сказал я: "Давай предадим себя
пустоте сей и посмотрим, есть ли и здесь Провидение. Если не хочешь, то я
один". А он ответил: "Не пытай Господа, отрок, и отсюда увидим мы скоро
жребий твой, как только расступится тьма".
И остался я с ним, повиснув на корявом корне дуба. А он уцепился за
поганку, которая росла шляпкою в бездну.
Мало-помалу рассмотрели мы бесконечную Преисподнюю, клокочущую, как
дым над пылающим городом; бесконечно далеко под нами было солнце, черное, но
сияющее; вокруг него были натянуты пылающие канаты, по которым ползали
огромные пауки в поисках добычи, которая летала или, скорее, плавала в
бездне, в виде самых ужасных тварей, исчадий разврата; и воздух кишел ими,
и, казалось, целиком состоит из них - то были Диаволы, именуемые Силами
Небесными.
Тут я спросил спутника моего - каков же мой вечный жребий? Он
ответил: "Меж черным и белым пауком".
И тут в туче меж черным и белым пауком ударила молния и прогрохотала
бездною, заволакивая мраком все под нами; и дно пучины почернело, как море,
и со страшным грохотом свернулось.
Ничего внизу не было видно - лишь черный смерч, пока не увидали мы
меж туч, клубящихся на Востоке, поток крови вперемешку с огнем; и в
нескольких бросках камня от нас показалось и погрузилось снова чешуйчатое
кольцо чудовищного змея. Наконец на расстоянии трех колен его к востоку
показался над волнами огненный гребень. Медленно поднимался он, словно гряда
скал, пока не увидали мы два кровавоогненных ока, от которых расходились
волны в клубах дыма; и стало ясно нам, что сие голова Левиафана. Лоб его был
иссечен зелеными и пурпурными полосами, как лоб тигра. Вскоре мы увидели
пасть его и красные жабры, показавшиеся прямо из клокочущей пены, изливавшие
потоки крови в черную бездну и устремившиеся к нам со всей яростию Духовного
Бытия.
Мой спутник Ангел поспешно вскарабкался обратно на мельницу; я
остался один, и видение больше не возобновлялось; но оказался я сидящим на
тихом берегу реки в лунном свете, внимающим арфисту, певшему под
аккомпанемент арфы вот что: "Кто никогда суждений не меняет, подобен воде
стоячей и плодит гадюк рассудка".
По поднялся я и разыскал мельницу; там обнаружил я моего Ангела,
который с удивлением осведомился как это я уцелел.
Я ответил: "Всем тем, что видели, обязаны мы твоей метафизике; ибо,
когда ты сбежал, оказался я сидящим на берегу реки в лунном свете внимающим
арфисту. Что же, посмотрели мы мой вечный жребий - не показать ли тебе
твой?" Ангел только посмеялся моему предложению; тогда силою обхватил я его
и полетел на запад сквозь тьму, пока не поднялись мы выше земной тени, затем
я бросился вместе с ним прямо в кипящее солнце. Здесь облачился я в белое и,
вложив в длань свою тома Сведенборга, покинул сияющую страну, и миновал все
планеты, вплоть до Сатурна. Здесь передохнул я, а потом устремился в пустоту
меж Сатурном и неподвижными звездами.
Я сказал: "Здесь твой вечный жребий, в этом самом месте, если можно
назвать это местом". Вскоре мы увидели хлев и церковь, подвел я его к
алтарю, раскрыл Библию, и - о чудо! - открылось глубокое подземелье, в
которое сошел я, толкая Ангела впереди себя. Вскоре мы увидели семь
кирпичных домов. В один из них мы вошли; там было множество мартышек,
павианов и прочих обезьян, сидевших на цепи; они скалились и рвались друг к
другу, но короткие цепи не пускали их. Несмотря на это, я заметил, что
временами их становилось больше - тогда сильные хватали слабых и с
оскаленными рожами сначала совокуплялись с ними, а затем пожирали их,
отрывая сначала одну конечность, потом другую, пока тело не становилось
беспомощным обрубком. Скалясь и целуя его с притворной нежностью, они
пожирали и это; и кругом видел я обгладывающих с жадностью свои собственные
хвосты. Так как стояло зловоние, невыносимое нам обоим, вернулись мы на
мельницу; я же прихватил с собою скелет, оказавшийся, как выяснилось,
аристотелевой "Аналитикой".
Ангел сказал: "Устыдись, ты всучил мне плоды своего воображения".
Я ответил: "Мы морочим друг друга, беседа же с тобой - не что иное,
как потеря времени, ибо плоды трудов твоих - все та же "Аналитика".
Творец Вселенной (1794)
Blake_William_The_Omnipotent

Натэлла Климанова   28.12.2023 13:21   •   Заявить о нарушении