Про старость

Спросонья луна заплутала на взгорке
и немощью бледной ползет на закат.
Засунул за пазуху пачку махорки
и следом за нею побрел наугад.

Туда, где красильный туманится берег
в белесом цвету каолиновых глин.
Где медом исходит сиреневый вереск
на желтых ладонях песочных долин.

Но сладким виденьям, похоже, не сбыться.
Здесь все изгорчилось полынью-травой.
И берег чужой, и луна-небылица.
А я ,словно лунь, в паутине седой.
 
Крутить самокрутки, наверно, осталось,
и шить свой последний табачный кисет.
Горчит, как махорка, безлунная старость
в полынных долинах растраченных  лет.


Рецензии