Как-то так в последнее время...

Баю-баюшки-баю,
Не ложися на краю,
А не то припрутся волки,
И сожрут тоску твою.

Без нее ты - безъязык.
Потому что не привык.
Потому что горло пухнет
Не выталкивая крик.

Он заляжет в глубине,
Обустроится на дне,
И в душе так тихо-тихо,
Как на речке при Луне.

Будет медленно расти,
Сердце стискивать в горсти,
Распухать багровым цветом,
Сеть бессилия плести...

Ты начнешь ловить его -
Вроде нету ничего:
В целом - всякое бывает:
Ты - живое существо...

Ну и что, что сердце жжет?
Может, все наоборот?
И не крик на ребра давит, -
Это просто жизнь идет?

Ведь она такая - жизнь:
В ней есть место и для лжи,
И для смеха, и для лести,
И для крика есть - скажи!

Пухнет он - а ты молчишь,
Только смотришь выше крыш,
Что-то ищешь - сам не знаешь -
Спотыкаешься, скользишь...

Рвешь зубами тишину,
Подвываешь на Луну,
Остываешь, прислоняясь
Лбом к замерзшему окну...

Крик подрос. Он зол и юн.
Он шипаст. Отлит в чугун.
От него спасешься только
Кровью вырезанных рун.

Через танец в пустоте,
Капли знаков на листе,
Через содранную кожу,
Жало, скрытое в хвосте,

Через влитый в сердце яд,
Через путь сквозь мертвый сад
Плавя скованные мышцы,
Возвращаешься назад...

Крик расколот на куски
Силой боли и тоски,
Вырван, вытащен клещами,
Вбит в железные тиски...

Боль уйдет. Проснешься ты -
Шрамов скроются следы...

...Только смотрит морда зверя
Из зеркальной пустоты.