В поле зрения. Финальная партия

- Это Ваш парень? – словно в тумане донёсся до меня голос врача, что осматривал моего Исмаэля.

Подняв на него рассеянный взгляд, я кивнул.

- Сожалею, - тихо сказал доктор, и светлый локон волос упал ему на лоб.

- Чему? – задал я глупый вопрос.

Перед глазами всё стоял его образ. Такой бледный, почти бездыханный. И не было больше того живого порыва души, что я так любил в нём. Словно падший ангел, лежал он в какой-то из сотен палат в этой чёртовой больнице.

- Чему ты можешь сожалеть, тварь? - внезапно закричал я, и глаза налились кровью. – Ты знал его? Ты разговаривал с ним? Засунь свою жалость себе в задницу, ни ему, ни мне она не нужна.

- Успокойтесь, - прикрикнул на меня доктор, и его красивые черты лица исказились бессильной злостью. – Вы знали, что он болен?

- Болен? – тупо повторил я. – Чем?

Врач покачал головой и облизнул пересохшие губы, прежде чем ответить.

- Раком, - наконец, сказал он.

- Не может быть, - закричал я, выхватывая из рук доктора листки с бесчисленными анализами и перебирая их. – Где?! Где это написано?

Мужчина скривился и, резко вырвав у меня листочки, нашёл там тот единственный. Самый страшный. С самым страшным приговором.

- Здесь, - он протянул мне его.

- Давно? – хрипло спросил я, чувствуя, что руки вновь тянуться к пистолету.

Хочу разнести эту бесполезную клинику к чёртовой матери. Хочу видеть, как страдает этот доктор, что так умело корчит из себя святошу.

- Давно, - сухо сказал врач. – Плата номер сто двадцать три.

Давно... Когда это началось? И как я упустил момент увядания самого прекрасного цветка на свете?.. Занятый лишь собой и своими проблемами, я не уделил ему нужного внимания. А он страдал... В тишине и одиночестве.

Стук в дверь и хриплое «войди». До ужаса белоснежная палата встретила меня гробовой тишиной. Меня бесило здесь всё. Начиная от ровных стен и заканчивая идеальным порядком. Словно тут никто и не живёт, словно это место приготовлено для умирающих.

Исмаэль молчал, я тоже. В его глазах так и жил тот немой укор мне за несдержанное обещание. Его волосы, некогда ярко-пепельного оттенка, стали тусклыми, бледные худые руки лежали на невыносимо белом покрывале, теряясь среди него.

Здравствуй, любимый. Ни так уж и давно мы не виделись, но отчего-то в груди появилось щемящее чувство потери. Откуда-то появилось ощущение, что я вновь качусь в пропасть сумасшествия. Ты не можешь оставить меня сейчас, родной. Ты ещё должен выиграть у меня нашу первую и последнюю партию.

Теперь я понял. Теперь, когда ты почти ушёл от меня, оставив лишь обрывки воспоминаний и боль в сердце. Я понял это. Ты всегда был на шаг впереди меня, создавая лишь видимость, лишь иллюзию походки нога в ногу со мной. Ты никогда не был полностью со мной, никогда не был до конца моим. Даже сладко постанывая от удовольствия в минуты затмения разума, ты смотрел в небо, в то время как я всё больше и больше закапывался в землю.

Если птице обрубить крылья, она не когда не станет человеком, продолжая смотреть ввысь и любить свободу. Она никогда не сдастся, продолжая бороться за небеса. Ты – моя птичка счастья, что случайно попала в капкан собственных желаний. И ты уже улетаешь от меня туда, где оковы падут с твоих крыльев.

Притормози, любовь моя. Я знаю, ты уходишь, но кинь на меня ещё один взгляд. Реши судьбу нашей партии. Это последнее желание грешника.

- Ты не сказал мне, - прошептал я.

Исмаэль поморщился и, встав на дрожащие от слабости ноги, подошёл ко мне.

- Тогда бы не было интересно, ведь так? – он провёл рукой по моей щеке, лишь на миг закрывая глаза, чтобы запомнить мой образ.

- Это мои слова, родной, - тихо сказал я, обнимая его за талию и прижимая к себе.

- А это моё решение, - твёрдо ответил он. – Время, проведённое с тобой – лучшее в моей скучной жизни. Я рад, что встретил тебя.

- Если ты действительно хочешь, я убью тебя, - прошептал я ему, касаясь горячими губами его щеки.

- Ты опоздал, я уже не хочу быть убитым тобой, - так же тихо ответил он, отодвигаясь от меня на шаг.

Выиграл. Я выиграл у него эту партию. Но ощущение счастья так и не пришло. Всю свою жизнь я побеждал, но сейчас я искренне хочу проиграть этому хрупкому и упрямому мальчишке. Хочу ощутить вкус проигрыша на кончике языка.

- Уходи, Валера, - Исмаэль умоляюще взглянул на меня. – Уходи, пожалуйста. Я знаю, что умру. Я знал это ещё до встречи с тобой. И... я свыкся с этой мыслью. Не рушь мои планы. Это моя жизнь и моё решение.

- Тогда поцелуй меня на прощанье, родной. Дай мне сил не упасть обратно в темноту.

Последний раз его прекрасные, чистые в своей невинности глаза украсились сотнями маленьких искр. Последний раз на бледных щеках вспыхнул очаровательный румянец. Последний раз он прижался ко мне так сильно, словно мы могли слиться воедино и вместе улететь в его мир – светлый и красочный. Последний раз он поцеловал меня, даря частичку себя.

Это конец. Конец нашей истории, наши дороги разошлись, и ты это знаешь. Я уже говорил, что ты всегда был на шаг впереди меня?.. Ты с самого начала знал, что выиграешь, что победишь Короля. Но всё же пошёл на риск, пошёл за мной, чтобы скрасить последние месяцы своей жизни. А ты умён, любимый. Но именно поэтому я выбрал тебя. Или ты выбрал меня, кто ж сейчас разберётся?..

Но мы заигрались. И ты, и я. Больно обжёгшись угольками любви, мы всё же разойдёмся по разным полюсам. Я ошибался, думая, что всё идёт по моим правилам.

Но мы не будем сожалеть. Нет. Тебе предрешено отрастить крылья – большие и красивые, мне же - скитаться по земле всю свою жизнь, храня твой светлый образ вечно. Мы сами так решили.

Я знаю, родной, ты не заплачешь, не скажешь обречённое «останься» мне в след. Ты будешь молча сожалеть и злиться от бессилья. Ты уйдёшь красиво, с гордо поднятой головой. Как птица. Но и не жди, что я останусь. Не жди, что буду умолять тебя побыть со мной ещё чуть-чуть. Это не для меня.

Что ж, вот она – последняя нота грустного сонета. Я не скажу тебе «прощай». Лишь «до свидания, любимый». Встретимся на небесах. Пусть и пройдёт много времени, прежде чем я присоединюсь к тебе.

P.S. Ни Исмаэль, ни Валерий так и не узнают правды о своём родстве - они родные братья...

Из глаз два ручейка стекая,
Мечтали быть недолго вместе,
Там, где моя любовь слепая
Поёт свои неслышно песни.

Желали стать большой рекою,
Не зная только, где взять силы.
И набегающей волною
Из фиалковых глаз все вымыть илы.

Дивился, как на нас похожи
Две чистых капли вкуса соли,
Сушил весенний ветер кожу -
Лишь слёзы стёр, забыв о боли.