Взвились кострами синие ночи
В 1927 году в автобиографии Жаров написал: «Стихи пробовал писать еще в школе, но кажется не удачно. С 1918 года, втягиваясь в революционную работу, тихо забыл о стихах на несколько лет.
В 1920 вступил в ВКП (б), избран делегатом III съезда РКСМ, а в 1920-1921 году был избран членом Московского комитета комсомола в качестве заведующего отделом печати и переехал из Можайска в Москву, где встретился с «настоящими» поэтами. Начал ходить в «Союз поэтов» и цветущую в тот период «Кузницу».
Из декларации «Кузницы»:
Объединение рабочих писателей «Кузница» — есть единственное объединение, стоящее всецело на программе революционного авангарда рабочего класса и Р.К.П. Символизм, футуризм и имажинизм, как литературные течения, единоутробные вскормленцы капиталистического строя, осужденные историей.
Мы — против бессодержательности и бессюжетности.
Мы — против пустозвонства, стихачества и рифмачества.
Мы — против словесных бездушных фокусов.
Мы — против индивидуалистических мигов и настроений.
В 1921 году Жаров начал учиться в университете на семинаре В.Я. Брюсова, который, к удивлению Жарова, положительно оценил творчество молодого поэта, в частности зачетную поэму о голоде «Слово о Поволжье».
Вечером, 7 декабря 1922 года — несколько пролетарских писателей, собравшись в помещении журнала «Молодая Гвардия», постановили создать группу «Октябрь», ставящую целью проведение коммунистической линии в литературе и укрепление Всероссийской Ассоциации Пролетарских Писателей (ВАПП). В группу вошли вышедшие из «Кузницы»: Семен Родов, Сергей Малашкин и Алексей Дорогойченко, члены группы «Молодая Гвардия»: Артем Веселый, Александр Безыменский, Александр Жаров, Шубин, Н. Кузнецов, члены группы «Рабочая Весна»: А. Соколов, Исбах, Иван Доронин, «дикие поэты» — вне групп: Юрий Лебединский, Г. Лелевич и А. Тарасов-Родионов. В дальнейшем состав группы изменялся, сохраняя основное ядро. Первым делом группа приступила к выработке идейной и художественной платформы.
Из декларации группы «Октябрь:
Явно - буржуазная литература, начиная от эмигрантских погромных писателей, типа Гиппиус и Буниных, и кончая внутри - российскими мистиками и индивидуалистами, типа Ахматовых и Ходасевичей, организует психику читателя в сторону поповски-феодально-буржуазной реставрации. Эта литература является отрядом классовых противников пролетариата, и деятельность ее в Советской России, с точки зрения пролетарской революции, ничем оправдана быть не может.
Александр Жаров очень близок к Безыменскому как по форме, так и по содержанию.
Как справедливо отмечала критика того времени, «мозги» комсомольского поэта были заняты «Бухариным», Пушкиным, фабзавучем, лекциями, комсомолом, комячейкой. Перо Жарова значительно тверже некоторых его поэтических соратников по Комсомолу, но его «Бухарин» и «Маркс» находятся еще исключительно в процессе учебы, органически в юное творчество Жарова они не вошли. Формальные ссылки на «Нищету философии» и «Капитал» еще не дают читателю представления о том, насколько все это вобрано вглубь, но в бытовом разрезе они представляют интерес. Жаров пишет, что «Александр Сергеевич Пушкин разговаривает» с ним. Это очень хорошо, но, кажется его стихи больше «разговаривают» с Маяковским. Отдавая должное таланту Маяковского, мы все же думаем, что преклонить ухо к Пушкину нашей поэтической молодежи очень и очень не мешает. Не помешает это и Жарову.
Драматично сложилась судьба композитора — автора музыки к песне «Взвейтесь кострами» — Сергея Федоровича Кайдана (Дешкина), репрессированного по доносу в 1930 году и полностью реабилитированному только 26 лет спустя в 1956 году.
Но это совсем другая история, требующая самостоятельного рассказа.
http://stihi.ru/2023/12/26/4648
Свидетельство о публикации №123122604648