Эльзэ Ласкэр-Шюлер. Карл Ханнэманн

Его отца отец был интендантом в Тильзите.
Его мать — богемка. Сам же Карл — цыган!

Всего любимей было жить ему: всегда в кочевье через мир,
От места к месту он тянулся на колёсах в яблочной парше.

Юношей садился он до поздней осени охотно под ветвями.
Я влюблена в его те восемнадцать лет!
Я между сердцем и белозОром
Карла ношу на можжевельнике портрет.

Карл Ханнэманн живёт у Галльских Ворот в Берлине
С его в заботах верным Другу King-ом на канале Шпрее,
А то бы Карл висеть остался на терниях у жизни.

Он мечтает и гуляет и пенится,
Когда читает перед нами свои стихи из драм,
Покуда сумерки ни объявляются,
Мрачно в окна постучав.

Полным аккордом нежно убаюкать любит
Мой можжевельниковый Карл.
Он знает, как все любят его игру на пианино.

И как — от деревянных молоточков лишь польют
Все трелечки по комнаткам
И песенка с маленьких клавишек
Там мило забреньчит.

Карл Ханнэманн — я прежде  годы уже видела его
В роли «того бреньчащего», за что он получает оплеухи.
Фрау Андреева после закрытия театра пожелала счастья ему.

А я ему корабль подарила, стоит на подоконнике в его углу,
А также с музыкой часы: «Ах, как возможно это.... но однако...»
Я забрала назад на следующий день спокойно мой презент.

Сцена срослась у Карла с сердцем,
Ноги его пустили корни в дерево её.
Карл унаследовал от праотцов гордоцветастую комедиантов кровь.