Не странна ли страна два в одном?

Размышления по поводу дресс-кода для уродов




В клубе черти пляшут лихо.

Дом напротив. Свет в окне.

Светлый ангел плачет тихо о погибшем на войне.

Как сошлись они так близко -

полюс горя, полюс зла?

Кто-то лёг под обелиски, кто-то спятил от бабла...

Как поется в русской песне?

«Степь да степь кругом широка лежит...»

Нынче степью той чудесной

наша

кровь

рекой бежит.

###

...в блиндаже фонарь качает,
тени пляшут на стене,
а боец над кружкой чая
что-то шепчет в полусне.
И летит чуть слышный шёпот
далеко от блиндажа,
от промёрзшего окопа
и от звёзд, что сторожат
эту степь, едва живую,
но не сданную врагу...
Что же шепчет он?
«Целую.
И вернусь.
Когда смогу...»

*

...когда смогу — сбегу из этой Рашки я,

и раньше-то здесь не было житья.

Давайте так: у вас своя компашка,

а у меня, естественно, своя.

Какая, где? Да вам-то что за горе?

Вот говорил же: нет от вас житья...

Да хоть бы где, в Содоме ли, в Гоморре,

подальше бы от быдла да хамья,

от вздорных обвинений в госизмене,

вставания с колен и СВО.

А вашу Рашку мир вот-вот отменит -

и вот тогда свободно заживёт...

*

...заживёт, заживёт, верь мне на слово -

скольких я выносил из огня —

живы все... Под свинцовыми трассами

санитар утешает меня.

Упирается в землю донбасскую,

и пока я пятнаю бинты

на ногах, на груди и под каскою -

волочёт меня больше версты.

Может быть, так и ляжем здесь парою,

если миной вблизи саданёт,

но ползёт, упирается старый и,

сатанея хрипит мне: ползи.

Это дед мой, вот штука какая...

Он всю жизнь был мне вместо отца.

Но сейчас он не внука спасает,

он от смерти спасает бойца.

Упирается в землю донбасскую,

а земля под обстрелом дрожит.

Шепчет дед мне с родительской ласкою:

Не боись, будем жить, будем жить...

*

...будем жить, как хотим -

по салонам,

по заведомо хлебным местам…

Называют нас пятой колонной,

ну а сами-то кто! Нищета!

Голытьба, а туда же — в мессии,

а любой нищеброд — патриот...

Будем жить и кормиться в России,

а народ... Да при чём здесь народ?

*

Да при чём здесь народ? Да при том!

Послушай, самозваная элита,

что твой извечный антипод,

едва смиряя ярость, говорит он.

- Когда уйдет последний эшелон

куда-нибудь на очень дальний запад,
смогу я с облегчением накапать
на ход ноги, чтоб - вон и только вон,
чтоб ни следа, ни памяти, ни духа,
чтоб воздух порченный - за ними в эшелон,
чтоб эти извержения из лон
не пожалела даже повитуха,
чтоб ливень хлынул, омывая рельсы
и замывая грязные следы
тех, кто желал моей стране беды –
и стало ясно: уезжают бесы…

###

Вот так вот выскочишь однажды из дома прямо в толчею -
и вдруг поймёшь: не всех сограждан в лицо уже распознаю.
Вот вроде свой, знакомец давний, а что-то с ним уже не так.
Чуть приглядишься — явно, явно, не свой, а истинный чужак.
И тряханёт чуток ознобом, поёжишься, махнёшь рукой...
Чему дивиться-то особо?
Ну, да — чужак.
Ну, вот такой...
Ну, вот такое время ныне.
Такой вот век, его итти...
Как говорится, тут бы мимо своих случайно не пройти.