Поветрие

Классюш послушать - не стихи, а патока.
Подоперным оттенком осмелев,
В начале оголтелого двадцатого
Стихи свои читали нараспев.

Есть очи голубые, очи карие.
Но как уж перед залом ни химичь,
Напоминает родственную арию
Их теноров и баритонов клич.

Стихи различны, непохожи физии
Всех этих стихотворных молодцов.
Они, как будто, из одной коллизии,
Какую подытоживал Рубцов.

Рубцов - наследник - плакал, а не буйствовал,
А всё-таки работал нараспев.
И что же это - лежбище Прокрустово?
Особый, нарочито русский нерв?

Они в свой стих вгрызались больно чопорно.
Среди влияний и культурных лепт
В столь значимом тогда искусстве оперном
Шаляпин им подписывал рецепт.

Вас уверяю: исторична выписка!
Своим искусством массы захватив,
Упорствуя в порыве драматическом,
Шаляпин ввёл тогда речитатив.

И это род смешной культурной пошести.
Почти одним колхозом, а не врозь,
Где здорово, а где не без оплошности,
Все-все "запели" тексты - понеслось.