Дель арте по-свински...

Дель Арте по-свински, дель арте иначе,
Безжалостно маска врастает в лицо,
Бригелла, слуга, притворяется, плачет,
Над нагло убитым отроком, бойцом.

Вот он заморил червяка, съел ладони,
Десницей крестился пред смертью пацан...
Упрямо зверюга под маской долдонит,
Что это не он в беднягу стрелял.

Вот палец большой, указательный, средний,
Срослись в жутком брюхе в знамение лет,
Под маской дикарь, каннибал непоследний,
Играет для глупых свой дерзкий концер.

Вот бес Арлекин, Пульчинелла лукавый,
Лакеи презрительно сердце жуют,
Ведь всем человечным в час лютой расправы
Жестокие дзанни на Бога плюют.

Никто не смущается видом кровавым,
Орёт Коломбина про адский уют,
Обычное дело, жестокие правы,
Когда плоть святую на сайку кладут.

Тут с глазу на глаз с изрубленным миром
Скрипит Панталоне на древних гробах,
Ловкач-казначей ставши мерзким кумиром,
Грызёт с наслаждением горестный прах.

Вечерние маски с решительным видом,
Порывисто, страстно играют в крови,
Запивши обитель священную спиртом,
Безумные дзанни поют о любви.

Тусейшен, бардак, лихая гулянка,
Справляют дель арте чумные шуты,
Коль плоть закатали в консервную банку,
Не будет и в детях земной чистоты.

Внимательно слушай, хрустят как десницы...
Жрут нас, Человеков, гудёжный кошмар,
Мясная больница, пустые глазницы,
Несёт для шутов печень Дев санитар.

Предложит услуги Фантеска, дуреха,
Не верь никому, Бог твой путь указал,
Сквозь кровь уходи, прижав к сердцу Кроху,
Младенца Христа, победивши тартар.
Шуты завладели уж древней Голгофой,
Ты смех победи, принемая Удар.
Когда жрут людей это жуть, катастрофа,
Ты главно не смейся как шут Дуремар!...
Дойти бы до Финского, до Петергофа,
Молитвой в себе адский смех затоптав.