Паук

Неведомо, как мы могли не заметить,
Вдруг ставшее столь очевидным, пока
Повсюду не спутались ловкие сети,
Мы все оказались внутри паука.

Кто плакал и бредил, кто бился в падучей,
Очнувшись какое-то время спустя,
На прелой соломе, в утробе паучьей,
Где черными точками глазки блестят.

И тёмные молнии попеременно
Потрескивают на сигнальных шестах -
Периметр включен... Немеют колени,
Минуты и пульс то замрут, то частят.

А помнишь, бывало, закат понемножку
Сгущается, чайник пыхтит на огне...
Мы спали, пригревшись на сахарных крошках,
Крутились, жужжали, тонули в вине.

Теперь - в амплитуде сближаясь телами,
Как в полном автобусе или метро,
В пространстве, налипшем впритык между нами,
Пускай сыровато, но всё же тепло.

Невидимым циклом мутации генов
Меняются цвет и пропорции лиц,
Безальтернативно, хотя постепенно...
И в венах какая-то черная слизь.

Застыла в тягучей истоме зверушка,
Надеясь продлить плотоядный экстаз.
Весьма респектабельны плотное брюшко
И спинка с нашитым крестом напоказ.

Мерцает поодаль, среди обгорелых
Руин и костяшек возникший портал -
"Куда вам указано, будете бегать,
И станете делать, что я вам сказал;

Но с энтузиазмом, с любовью во взглядах,
С восторгом в сердцах, навсегда и всерьёз...
Вам всем повезло, кого съели... Не надо
Досадных истерик, депрессий и слёз".

Осталось припомнить одну из дежурных
Уместных, хотя и потрёпанных фраз,
Что солнце прозрачного нового утра
Взойдёт над домами уже не для нас,

Не здесь, в декорированной обстановке -
Ночь, улица, люминесцентный туман...
Опять с недосыпу спешишь к остановке,
А в комнате слепо включаешь экран.

Провиснет, и снова вибрирует сетка,
За бельмами глаз и агонией рук,
На вызов, подальше от яркого света,
Спешит в уголок деловитый паук.