Леонид Кузьмин

ЛЕОНИД КУЗЬМИН
(род. в 1947 г.)


Инне Королевой

Мой мед последний и цветок последний.
Зима уже звенит щитом.
Забыты тризны и обедни,
Надкус на солнце золотом.
 
Я медленно пыльцу стираю
У мертвой бабочки с крыла
И с каждой блесткой вспоминаю,
Какой вселенной ты была!

ПАМЯТЬ

Над ночным обелиском
И судьбой моей над
То высоко, то низко ;
Кружит птица-война.
Черной памятью стала:
Не забыв ни бойца,
Как цветы, к пьедесталам,
Носит наши сердца.

***

Расскажи мне, девочка, как с мёртвыми
танцуется,
как с мёртвыми танцуется посреди
ночи,
как с мёртвыми танцуется посредине
улицы,
посредине комнаты, где дымно
от свечи.
Расскажи мне, девочка, как с мёртвыми
целуются
как с мёртвыми целуются во сне
и наяву.
Расскажи мне, девочка, как мёртвыми
любуются;
говорят, что мёртвые в этот миг
живут.
И сказала девочка: «Что ж вам всё
воюется?
Что ж вам всё воюется? Вы же –
палачи!
Вот нам и танцуется, сладко так
танцуется
с мёртвыми любимыми – посреди
ночи!»

***

В тот день я всё куда-то шёл,
И мелкий дождик сеялся.
А неба вспоротый мешок
Гордился своей серостью.
И кто-то пропил кисть с ведром
И не покрасил здания.
Молчал вдали аэродром
С никчемным расписанием.
И даже чёрные коты
Ушли с моей дороги.
Не мною были заняты
Гадалки, черти, боги.
И был я столь же явно пуст,
Как выпитый бочонок.
А рядом в зиму плёлся куст –
Затравленный волчонок.
И я сказал кусту: «Постой!»
И, разорвав одежду,
Прижал его к груди пустой,
Шипы вонзая в кожу.
Как будто сам себе я мстил,
Душой больной взъярившись.
Должно же что-то вновь расти,
Теплом моим напившись!

И вот, оттаявшим нутром,
Почуяв прорастание,
Я позабыл аэродром
С никчемным расписанием.