Муртазин

Жил  один  купец  Смердякин.   
Прибавлял свой каждый месяц капитал.
Будь чиновником он, брал бы взятки.
Занимался же торговлей, торговал.

Как – то раз он вышел с важным пузом
Погулять. В свою  зашёл он  лавку,
Поскользнулся  вдруг при входе,  юзом
И  поплыл,  башкой  в  прилавок

Прямо угодил. Тимоша продавец
За прилавком  там усердно торговал.
Растянулся тут Смердякин, наблевал.
- Батюшки мои! Да это же  купец

– крикнул  Тимофей, -  мой разлюбезный Фёдор!
О прилавок прямо трахнулся  он мордой!
Сотрясенье мозга точно получил.
Как бы здесь он  грешным делом не почил.

- Не дождётесь!  - тут хозяин лавки
голос свой подал. Ты Тимоша шавка!
Лавку я в наследство – то тебе не дам!
Я её оставлю для одной из дам.

Наш Тимоша Сумороков помрачнел,
Не такого он  финала - то хотел.
Скинул фартук, им в хозяина швырнул,
И отправился в кабак – трактир в загул.

Встал  хозяин  лавки, недоволен и ворчит.
И  башку  свою ладошкой трёт.
- Я тобой Тимоша  весь  по горло сыт.
Встал купец наш за прилавок, ждёт

Вдруг клиент к нему сейчас зайдёт. 
Франт заходит, открывает рот.
- Я Муртазин  Епифан,
покажите мне товар.

- Вот извольте, поглядите,  франт.
Чайник, вот  кофейник, самовар.
- Всё беру я, заверните мне в бумагу,
Из съестного пирожок  тот с маком.

Тут заходит  в лавку бывший продавец.
- Ты Смердякин   Федя фирменный  подлец!
Ты  со мною произвёл расчёт?
За прилавком, словно сытый кот.

Фёдор тут смутился, покраснел,
И елейным голосом запел:
- На  меня Тимоша  не греши,
Получи свои гроши.

И пока в карманах долго рылся,
Посетитель  Епифан с товаром смылся.
Ничего при этом он не заплатил,
И куда – то след его простыл.

- То есть как?  А покупатель?
И  Смердякин растерялся,
Весь от гнева он затрясся.
Как же так,  блин. Вот те нате!
Весь с лица позеленел,
Он убытка страстно не хотел.

Кулаком  Смердякин грохнул
Крикнул в гневе  -  чтоб ты сдох там!
Тимофей попятился задком,
В горле ком, стон вырвался потом.

- За расчётом я потом зайду,
Сумороков в страхе произнёс.
У него в глазах немой вопрос.
Как же до трактира я дойду?

-Тимофей, постой, тебе я говорю!
На работу хочешь, я  опять возьму?
Но сначала мне Муртазина найди,
И его сюда ты в лавку приведи.

Рожу покупателя запомнил?
- Франтоватый, незаметный  скромник.
Нет, пожалуй, я по роже не найду,
Не упомнил я его лицо,
- Ох уж, - дальше крепкое словцо

Произнёс Смердякин, - он меня  надул.
Так куда же он пошёл?
Епанчишин друг
Обозначит круг
В нём я вижу, вижу толк.

Епанчишин  сыщик – то  толковый,
Не полезет он в карман за словом
Будет новая ему  обнова,
Сыскарю, я  повторяю снова.   

Двадцать раз Смердякин повторил
Слово сыск, сыскарь, мол, сыщет, он найдёт.
Он ищейка, - так купец сострил.
Тут же и рехнулся, потому что жмот.

Как представил он затраты на обнову,
Раскошеливаться надо снова.
Разум помутился, разум помрачнел.
Наш купец два  дня  не пил, не ел.

Где же пропадает наш герой,
Франт Муртазин,  бойкий, молодой?
Епифан Муртазин млеет,
Дармовщиной сыт, доволен.
От него духами веет,
Клептоманией он болен.

Он в душе романтик,
Этот  странный  франтик.
И хоть  сказочно богат,
Но любой игрушке рад.

Есть за ним такой грешок,
Клептоман и все дела,
Настоящая беда.
Он Шопеном стать ведь  мог.
Мог бы выйти Фёдор Достоевский,
Если б не связался он со  стервой.
Анжелина Карабачи потакала,
И его наклонность поощряла.

Чтобы он подарки ей носил,
Чтобы клептоманом был.
А она была  ещё богаче,
Слушался во всём её наш мачо.

Вот такие в жизни чудеса,
Клептоманкой  эта стрекоза
Оказалась тоже ведь сама,
Их экстримом жизнь  была полна.

Эти богачи бесились с жиру,
И катались в масле с сыром.
Между тем купец Смердякин
кУда надо сообщил,
Он монетами всё  звякал,
Дело на Муртаза шил.

Сыщик прибыл, выслушал  в пол уха
Объясненье  деловито, сухо.
Выслушал  купца, что грабил  Епифан  Муртазин.
Детектив пробормотал  себе под нос - Куварзин?

Мне фамилию назвал, то дело плюнуть раз.
Вновь сыскарь приходит, не прошёл и час,
- Вот привёл я вора, он Ефим Куварзин.
У меня сегодня нынче праздник.
Ну, так  этот  персонаж?
На меня нашёл  кураж!
Я распутал дело в два часа.
И привёл  такого молодца!

Тут  Смердякин разразился бранью,
- Епанчишин, дело пахнет  дрянью.
Ты кого привёл ко мне?
Это же не тот, нет - нет!

Не Куварзин, а Муртазин!
Чем ты слушал, вот зараза?!
- Недослышал, недослушал я,
Ты прости за всё меня.

Епанчишин повинился,
Тем же разом  смылся.
Разыскал он Епифана,
Знать не зря свой хлеб жуёт,
Приволок упёртого барана,
Что сказать тут, не везёт.

Не везёт Муртазину, вот так,
Упирался, не хотел идти ишак.
- Где товары  Смердякова?
Епанчишин задаёт ему вопрос.
- Знать не знаю я такого!
- Ваньку не валяй мне, это же допрос!

Почему не заплатил,  украл ведь?
- Потому что я зажрался,
Потому что клептоман!
Что вы, нет, не наркоман.

- Вы Муртазин сказочно богаты, 
В сундуках у вас лежат агаты.
Камни так себе. Но их там очень много.
На черта  их столько! – спрашивает строго.

Тут Муртазин Епифан расправил плечи,
И толкает горделиво речи.
- Я беру количеством, жандарм,
В этом  состоит  весь  шарм.

Епанчишин крутит пальцем у виска,
А в глазах Муртазина тоска.
- Вы посадите меня?
Я свалял такого дурака!

- Не, мы вас отпустим.
Оплатите Смердякову две цены.
- Ишь, какой ты шустрый.
- Ну, тогда сидите зиму до весны.
Две цены купцу  так за моральный вред!
Вот таким и будет мой тебе совет.

Тут ворвался в разговор Смердякин,
Брызгая на всех своей слюной.
- Я Смердякин, я не Смердяков, -  он брякнул.
И прошу мне возместить ущерб большой.
Я прошу за всё всего лишь три цены!
Сундуки агатами его  полны.

Епифан тут отсчитал наличку,
Хлопнул дверью, и уселся в бричку.
У Смердякина  глаза блестели как агаты,
Был на редкость он таким вот жадным.

Тут Муртазин криво улыбнулся,
На прощанье помахал ему рукой,
Про себя подумал, как я лопухнулся.
И поехал он к себе быстрей домой.

Инцидент, казалось бы, исчерпан,
Всё так очень даже благолепно.
На душе Муртазина осадок,
Был себе противен, гадок.

Дома видит  Анжелину  стерву,
- Убирайся! - говорит ей нервно.
- Что такое, почему  ты в гневе?
- Знаю я, что ходишь ты налево!

- Это ж просто клевета!
И за что ж такая  мне беда?
- Не хочу быть клептоманом,
Что сродни быть наркоманом!

Я хочу быть меценатом,
Раздавать детишкам даром
И подарки, и свои агаты,
- Что ты, Епифанчик, уж не спятил?
Взгляд Муртазина  вдруг стал холодным,
Говорит он Карабачи злобно.
- Дура, вон отсюда, вон пошла!
Это есть моя хрустальная мечта!

- Дорогой мой Епифан!
Золотой мой, щедрый франт.
Я теперь прозрела,
И займусь, конечно,  делом.

Всё раздали эти двое,
Ничего ведь не осталось вроде.
Обнищали оба аж до нитки,
В ход пошли все золотые слитки.

Их глаза торжественно блестели,
Взялись за руки   бомжи.
- Мы теперь остались вот  на мели,
И нам просто негде жить.