Попытка ереси

                Люцифер (лат. Lucifer — "светоносный")

Ангел не может паДшим быть.
Ангел бывает паВшим.
Высь не умеет башней быть.
Высь – бесконечное,
что подсвечено
безрассудным, мятежным
лучом надежды,
безнадеги судьбу приявшей
однажды…
И из бездны воззвавшей
Бог весть к кому…
– Может, к самой же себе предвечной?
– дай мне силы рассеять тьму!

…Ангелов падших
шабаш?
– Нет у вечности ни минутки
на такие дурные шутки.

Солнцу вовеки не быть проспавшим,
хоть при случае свет и гаснет.
Что Светоносец – падший,
басня!
Просто он пашет тяжко
в мире, увы, не лучшем
грязную слишком пашню:
душу свою заблудшую.

У Светоносца удел небесный.
Да: однажды он прянул в бездну;
но ведь и бездна на свете белом,
Божьем!
Ибо бездна – небес подножье.
Даже и самой чернейшей ночью
все мы на белом свете!
Даже кощунственнейшей строчкой
я скрижали Божьи не опорочу.
А бросая охапки злых слов на ветер,
не создам достоверной и веской вести
о пришествии в мир рокового зверя.

Что было светом,
                свет и нынче.
Даже если сдуру он кем-то выключен.
– Воскреснет!
– Пусть нам сроки и неизвестны.
А Люцифер…
даже и в бездне
он не из бездны зверь!

Он собою самим для себя потерян
временно.
– Он возлюбил химеру.
Но на СВЕТЕ ведь нет химер!
Место химерам в ТЕМЕНИ:
в мозга кривых извилинах,
мутью бредовых идей заиленных,
в страстью изгвазданных сердца камерах,
что дурными исписаны кардиограмами…

– В тень от крыл своих Светоносный пал.
В между мечтой и судьбой прогал.
В тот абсурд,
коим чревата
                самая суть.
– В отраженье ее зеркальном
ритуально:
левое это правое,
тайное то, что явное
и безумное то, что здравое.
И, взмывая в высь,
увы:
попадаешь вместо
поднебесья
в самую бездну.

…Да: желал павший ангел власти.
Проще скажу:
                счастья
делать всецело
СВОЕ дело.
Беспредельно.
И без оглядки.
Вне святого правопорядка.
Не как прочие –
честным разнорабочим.
Не прорабом даже на стройплощадке:
созидателем.
(Были ведь для того задатки!)
…Бог назначил ему испытательный срок;
и – в конце всех концов
–  экзамен:
вопрошателем будет сАм Он.
Вышел ли из крамолы прок?
– Пусть ученик оправдать попробует
грехопаденье свое по-доброму.
(Роль прекрасная и мучительная:
быть отцом
и заодно учителем…)

Вдруг да зачтет Он святое право
зарева – таять во тьме кромешной,
ангела – стать мятежным,
в пекле сердце свое оплавив?
Свет, безутешно павший
в самую сажу
– черная искорка Воссиявшего!

Тьма есть изнанка света.
И никак
             иначе.
С блудным сыном вдруг да разделит Вышний
труд и славу
поэта,
что рифму ищет
к строчке о мире счастливом дольнем
(одновременно – и юдоли
плача);
к строчке о хрени любимой этой
(столь Подлунной,
сколь и Подсолнечной...
– Рифму, мнимую абсолютно.
И абсолютно точную.

Ангелов вражьи
шабаши…
– Явь, что бездарным поэтам кажется…

А рога и копыта...
Вывеска это одной конторы
по добыче того, чего нет, и сбыту...
что плутовским оказалась вздором.