Марьи да Василисы

Расплетаешь образы, ищешь смыслы, не поймешь — к премудрым или к прекрасным. А кругом всё Марьи да Василисы, и у каждой по персональной сказке. И у каждой — Финист, Иван, Емеля: по руке, по стати и по подобью. (Да неважно, что там на самом деле, просто образ выпиши поподробней. В соколиных перьях, на чудо-печке, на коньке ушастом — любой сгодится. Тридевятое царство, поля и речки не забудь рассыпать по их страницам, дорисуй для живости шумный рынок — самовары, пряники и матрешки…)

Всем Иванам — собственный Змей Горыныч. Каждой Марье — личная Бабка Ёжка.

Всем даров волшебных и испытаний — в самый раз, нелегкие, да по силам.
(А самой — ни Финиста, ни Ивана, ни конька ушастого не хватило. Всем героям — дивного да чудного, а сама на дивное небогата: ни на блюдце яблочка наливного, ни клубочка с функцией «навигатор».)

А в конце все счастливы непременно, кони ржут, отцы умиленно плачут. Василисе — каждой — по хэппи-энду, и полцарства к суженому в придачу. На пиру гостям поднесут по чаре, все запляшут в радостном хороводе…

(Сочиняешь сказку для каждой Марьи.
А себе — и присказка не выходит.)

08.11.2023