Извоз

Подъехав к университету,
Захар припарковал свой «джип»
напротив статуи эстету:
застыл он – а, вернее, влип,
поскольку с желтой обезьяной
совокуплялся в позе пьяной.
И снизу подпись: «Царь Эдип,
или Прощание с нирваной».

«Встречались раньше мы едва ли.
Как имя скульптора? Махмуд
Мумбаи... – губы прошептали. –
Ох, либералы огребут
от собственных произведений,
клянусь погодкою осенней!»
В кафе очкастый лилипут
прислуживал дородной крале.

Малюя красочно плакаты,
в хиджабах несколько девиц
писали, что жиды пархаты,
что пировать в отеле «Риц»
им не положено – и разом
неплохо б травануть их газом.
Никто из полномочных лиц
С толпою не вступал в дебаты.

Глупцы забыли о расплате.
Таксисту не хватало слов.
Ведь он корячился в дисбате,
потом – замшелый Кишинев,
уроки пения, спецшкола
(из урок выжимал он соло),
допросы, бегство от чинов
за океан – и вот вам, нате!

«Хотя, – подумалось Захару, –
ведь мы же лезем кто куда,
стремясь к почету и к навару,
и в этом корень, господа.
А сдюжит ли такое племя
в конфликте, собственно, со всеми?
Плюс от своих полно вреда.
Не навлечем ли снова кару?»

Сенатор северного штата,
глава троцкистов, сам еврей,
и вправду выступил пархато:
мол, ваш Израиль – как чирей
на палестинской голой жопе,
что тянет резвый член к Европе...
При этом тучи он серей,
обида тлеет в мизантропе.

А сколько их, доцентов лысых,
политиканов, журналюг,
тотем свой видит в юрких лисах!
Нам из-за них пришел каюк.
Достали негров из лохмотьев –
ан, ты прикинь, и эти против.
Казалось бы, еврейских мук
погромный след еще не высох.

Ну, да, работает таксистом:
поскольку в академсреде
твой дух не остаётся чистым,
приспособленчество везде,
и есть одна черта в Захаре –
заехать любит он по харе.
Но вот вопрос: кому и где?
Марксистам этим джихадистам?

Ну, да, пока спасает Uber,
хотя инфляция ****ец.
А что как новый Шикльгрубер
захочет пожирнее щец?
Не пощадят детей и взрослых,
Похерив соглашенья в Ослах.
За мамкой семенит малец,
на улице ужасный дубарь.

На ваши университеты
плевал он, как когда-то Фет:
профессора, вы сброд отпетый,
отступников кордебалет!
ЦАХАЛ черните вы, горласты,
проплаченные толерасты,
героя двадцати двух лет,
вчера убитого ракетой!

Парнишка с автоматом «узи»
во имя Б-жье рисковал,
во имя близких – и не смузи
из фляги в танке попивал.
Что делает мечеть, злодеи,
над главным Храмом Иудеи?!
Водитель наш еще в Союзе
воззрений крайних не скрывал.

Он знал, что эти говноеды,
интеллигенция, пардон,
предатели, от них все беды,
и каждый скользкий, как гандон.
На пользу ль Фимам этим, Фридам
пошла их грёбаная freedom?
Начальству вторят в унисон,
болотной гнили почвоведы.

За чечевичную похлебку
продать бессовестно Отца...
Таксист зажмурил веки: в топку
их златорогого тельца!
Вдали завидев пассажира,
постдокторанта из Алжира,
усы разгладил вполлица
и утопил «отмены» кнопку.