Мешковы

Надо бы вымыть окна
С той и другой стороны.
Дождик, бельё намокло,
Свил паучок свой кокон,
Всюду следы видны.

Может потру немного
Со стороны хоть этой.
Пусть и не судят строго,
Что на уме поэтов...

Хоть назови графоманом,
Я свободный художник.
Сутками трут чистоманы,
След на окне безбожье.

Вот и она чистюля,
После развода в Крым.
Из Москвы к кастрюлям,
Юра был молодым.

Здесь его так прижали,
Там  же политубежище.
Весь социал, уважали,
В Думе, да где же ещё!

Брак с молодой соперницей,
Думы, красоты  Крыма.
Было давно, не верится,
Надо бы окна вымыть.

Бывший опять за кордон,
Сын тут, а там дочурка.
Может и встретится он
Где-то в родном переулке.

Что ж, навести чистоту,
Окна, седьмой этаж.
Мыла, шагнуть в пустоту
С той стороны, шабаш.

А высота обманчива,
Как оступиться могла?
Всё, что было, утрачено,
Вниз головою-мгла.

Чистые окна, прозрачные,
Только вот жизни нет.
Что кому предназначено,
Чёрный бантик-примет.



   Тут шайка во главе с ВС Крыма, прозвали его в народе Пентагон, обворовывала нас-Интурист.  Шикарные свадьбы детям своим за наш счёт, дорогие подарки всем, нашу валюту себе. Главой был Багров Н.В,  Я обратилась к нему, ездила с детьми, попасть было невозможно, но я актриса и разведчик-попала. Прямо домой на Пушкина в Симферополе.  Всё узнала, разыграла, жена позвонила ему и он нас принял. Кардинально не помог, но на работе дали денег.  Вторую секцию в общаге так и не дали.  Зато начальники себе забрали.
   Потом пришёл к власти Юрий Мешков, президент Крыма, мы ждали своих. Но он меня не принял и не помог. Зато возил из Швейцарии мешками себе, всё время пропадал куда-то за кордон. В Москве получил убежище и всё-работа, хату, защиту.  Мне не дали, когда я просила убежище от травли, геноцида семьи всей. Сообщили, что границы прозрачные, мол, вали куда хочешь.
    Я писала и Шеварднадзе, министру иностранных дел, попала под тройной колпак. Обращалась ко всем и судилась везде. Никто не помог.
  На улице ещё тогда поймала Людмилу Мешкову, жену Юрия. При мне были мои дети, она обещала помочь, но не помогла, мы им тоже были не нужны. Я обратила внимание, что у неё седые волосы и сзади чёрный бант. Нехороший знак судьбы.
  Так у Ники Турбиной-поэтессы первый сборник чёрного цвета, исход был предрешён.  Всё вело к трагической развязке. Так и случилось.
  Погибла Людмила Мешкова. Потом  в "Крымскую весну" приехал сам Мешков сюда и стал  бороться с криминалом. Была у него группа сторонников, его и сажали в СИЗО.  Вот до чего дошло! Он так и не принял эту власть. Можно подумать, что они были лучше. Я видела его охрану в ВС тогда, бугаи пошли на меня-банда.
  Получается, что Багров лучше, хоть чем-то помог. Мешков уже скончался тоже.
Вобщем нет ни его, ни его первой жены.  А мы худо-бедно живём.

  Наши властители сокрушаются, что при Украине всё разрушили, ничего не делали. Но они же и были при власти тогда-их работа. И сейчас там сидят по кабинетам те же, их дети, как Бахарев. К его отцу тоже обращалась я- "Крымская правда", Михаил. Они там десятилетиями сидели и толку от них никакого-Константинов. К нему тоже при Гавани на набережной-ноль.  Все их песочные бизнесы знаем. "Консоль". Поп Лазарь-все одним миром мазаны.