Счастливчик

ГЛАВА 28,29, 30 31, 32, 33

БЕТ

Она едва различала дорогу через ветровое стекло, но теперь в этом был виноват не дождь, а ее неспособность сосредоточиться. После ухода Кита она стояла и моргала от удивления, глядя на папку и пытаясь вникнуть в смысл сказанного ее бывшим.

Логан завладел фотографией Дрейка… Логан был одержим ею… Логан решил разыскать ее… Логан ее выследил.

Ей стало трудно дышать, и единственное, что она смогла предпринять, — это отправиться в кабинет директора и отпроситься домой. Директору было достаточно взглянуть на ее лицо, чтобы согласиться, и он предложил подменить ее на оставшихся занятиях. После школы Бена заберет Нана, сообщила ему Бет.

По дороге домой в ее голове один образ сменялся другим в калейдоскопе из видов, звуков и запахов. Она силилась убедить себя, что Кит лгал, хватаясь за любую возможность найти услышанному логическое объяснение. Все возможно, особенно если учесть, как он лгал ей в последнее время, но все же…

Кит говорил серьезно. Скорее как профессионал, чем как знакомый с ней человек, к тому же он сообщил ей факт, который легко проверить. Он знал, что она спросит об этом Логана… он хотел, чтобы она спросила Логана… а это означало…

Глава 32

БЕТ

Бет плохо спала и проснулась, чувствуя себя усталой.

Вчера ночью шторм разбушевался еще больше, порывы ветра усилились, а дождь лил нещадно, так что предыдущий потоп показался мелочью. Накануне она и представить не могла, что вода может стать еще глубже, но когда выглянула из окна, питомник вместе с кабинетом показался ей похожим на одинокий остров посреди океана. Вчера вечером она припарковала машину на возвышенности близ магнолии, весьма предусмотрительно, понимала она теперь. Сейчас этот холмик тоже превратился в отдельный маленький островок, вода почти добралась до кабины грузовика Наны. Грузовик всегда нормально переживал наводнения, но все же неплохо, что они успели починить тормоза. Иначе автомобиль мог бы сесть на мель.

Вчера вечером она отправилась в город купить галлон молока и еще кое-какие вещи первой необходимости, но поездка оказалась бесполезной. Все было закрыто, а среди других транспортных средств на дороге ей встретились только грузовики хозяйственных служб и полицейские внедорожники. Полгорода осталось без электричества, но их дом это пока не затронуло. Если и было во всем этом что-то хорошее, так это прогнозы погоды по радио и телевизору, в которых обещали, что последние грозы закончатся сегодня, а завтра, если повезет, вода отступит.

Она сидела на качелях на веранде, пока Нана с Беном играли в рамми за столом на кухне. Это была игра, в которой они не уступали друг другу, так что Бен не успевал заскучать. Позже, решила она, она разрешит ему пошлепать по лужам перед домом, пока сама отправится проверить собак. Ей, вероятно, придется оставить всякие попытки не дать ему промокнуть и просто разрешить погулять в гидрокостюме. Когда она выходила еще раньше утром покормить собак, плащ нисколько ее не спас.

Слушая мерный стук дождя по крыше, она поймала себя на том, что думает о Дрейке. Она в тысячный раз пожалела, что не может поговорить с ним сейчас, и задалась вопросом, что он сказал бы насчет фотографии. Верил ли он в ее силу? Дрейк никогда не отличался тягой к суевериям, но ее сердце каждый раз выпрыгивало из груди, когда она вспоминала о его необъяснимой панике при потере снимка.

Нана была права. Она не знала, что там пришлось пережить Дрейку, как и не знала, через что прошел Логан. Как она ни старалась понять, все это казалось ей ненастоящим. Она представляла, какое они испытывали напряжение, находясь в тысячах миль от дома, таская на себе бронежилет, живя среди людей, говорящих на чужом языке, пытаясь остаться в живых. Неужели нельзя поверить, что в таких обстоятельствах человек мог привязаться к чему-то, что, по его мнению, хранило его?

Можно, решила она. Это, то же самое, что носить с собой кулон с изображением святого Кристофера или кроличью лапку. Не важно, что в этом нет никакой логики, здесь логика не имеет никакого значения. Как и непоколебимая вера в магические свойства талисмана. Просто если человек чувствует, будто вещь хранит его, значит, так оно и есть.

Но следить за ней? Преследовать ее?

Вот что ее рассудок понимать отказывался. Как бы скептически она ни относилась к поведению Кита или даже его попыткам изобразить искреннюю озабоченность ее благополучием, она должна была признать: в такой ситуации она чувствовала себя уязвимой.

Что сказал Логан? Вроде того, что он был ей что-то должен? За спасение своей жизни, полагала она, но как такое возможно?

Она покачала головой, измученная бесконечным потоком мыслей, затуманивших ее мозг. Она подняла голову, когда услышала, как скрипнула дверь.

— Эй, мам?

— Да, солнышко?

Бен подошел и сел рядом с ней.

— А где Тибо? Я пока его не видел.

— Он не придет, — ответила она.

— Из-за грозы?

Она еще не рассказала ему, да и не была к этому готова.

— У него появились кое-какие дела.

— Ясно, — сказал Бен. Он бросил взгляд на двор: — Даже травы уже не видно.

— Я знаю. Но обещали, что дождь скоро закончится.

— Такое уже бывало? Когда ты была маленькой?

— Пару раз. Но всегда с ураганом.

Он кивнул, а потом поднял очки на носу. Она погладила его по волосам.

— Я слышала, Логан кое-что тебе дал.

— Я не должен об этом говорить, — сообщил он серьезно. — Это тайна.

— Маме можешь рассказать. Я умею хранить тайны.

— Неплохая попытка, — поддразнил он. — Но я на эту удочку не попадусь.

Она улыбнулась и откинулась назад, оттолкнувшись ногами от земли, чтобы раскачать качели.

— Все в порядке. Я уже знаю о фотографии.

Бен посмотрел на нее, недоумевая, что именно она знает.

— О той самой, — продолжала она, — которая защищает.

Его плечи поникли.

— Он тебе рассказал?

— Конечно.

— О! — произнес он с явным разочарованием. — Он просил, чтобы это осталось между нами.

— У тебя она с собой? Если да, я бы хотела взглянуть на нее.

Бен поколебался, прежде чем залезть рукой в карман. Он вытащил сложенный снимок и протянул его ей. Бет развернула фотографию и вгляделась в нее, почувствовав, как на нее нахлынули воспоминания: последние выходные с Дрейком и их разговор, вид на колесо обозрения, падающая звезда.

— Он сказал что-нибудь, когда дал ее тебе? — спросила она, возвращая ему фотографию. — Помимо того, что это секрет, конечно?

— Он сказал, что его друг Виктор называл фотографию талисманом и что она спасла ему жизнь в Ираке.

Она ощутила, как ее сердце забилось быстрее, и приблизилась лицом к лицу Бена.

— Ты сказал, Виктор называл ее талисманом?

— Ага, — кивнул Бен. — Так и сказал.

— Ты уверен?

— Разумеется, уверен.

Бет смотрела на сына, борясь с самой собой.



Она сжала руль, ощущая острую потребность поговорить обо всем с Логаном. Он все объяснит. Он должен суметь все объяснить.

Вода из реки уже залила дорогу, но, увлеченная своими мыслями, Бет не замечала этого, пока не заехала в большую лужу. Она резко давила на газ, когда машина почти встала. Вокруг нее текла река, и она подумала, что вода испортит двигатель, но машина продолжала катиться дальше, туда, где вода была еще глубже, прежде чем наконец выехала на более высокий участок.

К тому времени как доехала до дома, Бет не понимала, что чувствует, за исключением смущения. Она, то ощущала злость и чувствовала себя так, словно ее предали и пытались использовать, то убеждала себя, что это неправда и Кит снова солгал ей.

Приблизившись к подъездной аллее, она поймала себя за тем, что оглядывает залитую дождем землю в поисках Логана.

Впереди сквозь низко зависший над травой туман она увидела в доме свет. Она поразмыслила, не стоит ли забежать в дом перекинуться парой слов с Наной, страстно желая, чтобы ее трезвый ум и чувство здравого смысла помогли во всем разобраться. Но когда она увидела свет в кабинете и полуоткрытую дверь, прижатую деревянным бруском, к ее горлу подступил комок. Она повернула руль по направлению к питомнику, говоря себе, что у Логана нет никакой фотографии, что все это ошибка. Она прыгала по грязным лужам, а дождь хлестал сильнее, так что дворники с ним не справлялись. На пороге питомника она увидела лежащего у двери Зевса, он поднял голову.Она остановилась и побежала к крыльцу, дождь хлестал ее по лицу. Зевс приблизился к ней, обнюхав ее руку. Она не обратила на него внимания и влетела внутрь, ожидая найти Логана за рабочим столом.

Его там не было. Дверь, ведущая из кабинета в питомник, оказалась открытой. Она собрала волю в кулак, остановившись посреди кабинета, глядя, как тени ползут по стенам в полумраке коридора. Она подождала, пока Логан выйдет на свет.

— Привет, Элизабет, — поздоровался он. — Не ожидал тебя увидеть… — Он остановился на полуслове. — Что случилось?

Глядя на него, она почувствовала, что обуревавшие ее эмоции вот-вот хлынут через край. Во рту резко пересохло, и она не знала, как начать и что сказать. Логан молчал, словно разгадал перемену в ее настроении.

Она закрыла глаза, едва сдержав слезы, и осторожно выдохнула.

— Почему ты приехал в Хэмптон? — наконец спросила она. — На этот раз я хочу услышать правду.

Он не двигался.

— Я говорил тебе правду, — сказал он.

— Ты рассказал мне все?

Он поколебался долю секунды, прежде чем ответить.

— Я никогда тебе не лгал, — ответил он тихо.

— Я не об этом спрашивала! — выкрикнула она. — Я спрашивала, скрываешь ли ты что-нибудь!

Он внимательно на нее посмотрел:

— Откуда у тебя такие мысли?

— Это не важно! — На этот раз в ее голосе слышалась злость. — Я просто хочу знать, почему ты приехал в Хэмптон!

— Я же сказал тебе…

— У тебя есть моя фотография?

Логан промолчал.

— Отвечай на вопрос. — Она шагнула к нему, яростно проговаривая каждое слово. — У тебя есть моя фотография?

Она не знала, какой реакции от него ждать, но если не считать легкого вздоха, он и не поморщился.

— Да, — признался он.

— Та самая, которую я дала Дрейку?

— Да, — повторил он.

Услышав его ответ, она почувствовала, что весь ее мир рушится как карточный домик. В одну секунду все обрело смысл: его взгляд в момент первой встречи, причина, по которой он согласился работать за такую низкую зарплату и подружился с Наной и Беном, и все эти разговоры о судьбе…

У него была фотография. Он приехал в Хэмптон, чтобы найти ее. Он выследил ее, как охотник добычу.

Ей вдруг стало трудно дышать.

— О Боже!

— Это не то, что ты думаешь…

Он потянулся к ней, а она с отсутствующим видом наблюдала, как его рука приближается, прежде чем наконец осознала, что происходит. Она, вздрогнув, покачнулась и отступила назад, отчаянно стараясь увеличить расстояние между ними. Все оказалось ложью…

— Не прикасайся ко мне!

— Элизабет…

— Меня зовут Бет!

Она смотрела на него как на чужого человека, пока он не опустил руку.

Теперь он заговорил уже шепотом:

— Я могу объяснить…

— Что — объяснить? — пожелала знать она. — Что ты украл фотографию у моего брата? Что ты прошел через всю страну, чтобы найти меня? Что ты влюбился в картинку…

— Все было не так, — возразил он, покачав головой.

Она его не слышала. Все, что она могла, — это смотреть на него, недоумевая, было ли хоть одно из его слов правдивым.

— Ты преследовал меня… — произнесла она, словно разговаривая с самой собой. — Ты лгал мне. Ты использовал меня.

— Ты не понимаешь…

— Не понимаю? Ты хочешь, чтобы я поняла?

— Я не крал фотографию, — сказал он. Его голос звучал ровно и спокойно. — Я нашел ее в Кувейте и повесил на доску объявлений, с которой, как я думал, ее заберут. Но никто ее не забрал.

— И ты… взял ее себе? — Она недоверчиво покачала головой. — Почему? Потому что у тебя возникли странные извращенные мысли на мой счет?

— Нет, — ответил он, впервые повысив голос. Этот звук удивил ее, замедлив ход мыслей, пусть только на мгновение. — Я пришел, потому что был тебе должен.

— Был должен мне? — Она заморгала. — Что вообще это означает?

— Фотография… она спасла меня.

Хотя она четко все слышала, его слова не доходили до нее. Она подождала, не добавит ли он еще что-нибудь, и в последовавшей тишине поняла, что у нее от таких речей… мороз по коже. Волоски на ее руках встали дыбом, и она отступила еще на шаг назад.

— Кто ты? — прошипела она. — Что тебе от меня нужно?

— Мне ничего не нужно. И ты знаешь, кто я.

— Нет, не знаю! Я ничего о тебе не знаю!

— Позволь мне объяснить…

— Тогда объясни, почему, если все так чисто и невинно, ты не рассказал мне о фотографии сразу, когда впервые пришел сюда! — прокричала она, так что ее голос эхом разнесся по кабинету. Ее воображение живописало образ Дрейка и все подробности того вечера, когда была сделана фотография. Она указала на него пальцем: — Почему ты не сказал: «Я нашел это фото в Ираке и решил, что ты захочешь получить его назад»? Почему ты не рассказал мне, когда мы говорили о Дрейке?

— Не знаю…

— Это была не твоя фотография! Ты разве не понимаешь? Она предназначалась не для тебя! Для моего брата, но не для тебя! Это была его фотография, и ты не имел права скрывать это от меня.

Логан заговорил почти шепотом:

— Я не хотел делать тебе больно.

Она уставилась на него, сверля его взглядом, исполненным гнева.

— Вся эта история — обман, да? Ты нашел фотографию, и у тебя появился… извращенный замысел с тобой в главной роли. Ты разыгрывал меня с нашей первой встречи! Ты не спеша выяснил, что нужно сделать, чтобы предстать в моих глазах идеальным мужчиной. И ты подумал, что из-за твоей одержимости мной ты сможешь одурачить меня и заставить тебя полюбить. — Она увидела, как Логан поморщился при ее словах, и продолжила: — Ты спланировал все с самого начала! Это отвратительно и неправильно, и я не могу поверить, что попалась на твою удочку.

Он едва заметно качнулся, потрясенный ее выпадом.

— Я признаю, что хотел с тобой познакомиться, — сказал он. — Но ты ошибаешься в том, что касается истинной причины. Я пришел не для того, чтобы заставить тебя себя полюбить. Я знаю, это звучит безумно, но я пришел, потому что поверил, будто фотография спасла меня от ранений и что… я был тебе должен, хоть и не знал, что это означает или что из этого выйдет. Но я ничего не планировал, после того как приехал сюда. Я поступил к вам на работу и потом полюбил тебя.

Выражение ее лица не смягчилось, пока он говорил. Напротив, она постепенно закачала головой:

— Ты вообще слышишь, что говоришь?

— Я знал, что ты в это не поверишь. Вот почему не рассказал тебе.

— Не пытайся оправдать свою ложь! Ты последовал зову какой-то извращенной фантазии и даже не желаешь это признавать.

— Прекрати так это называть! — выкрикнул он в ответ. — Это ты не слушаешь. Ты даже не пытаешься понять, что я говорю!— А почему я должна пытаться понять? Ты врал мне с самого начала. Ты использовал меня с самого начала.

— Я тебя не использовал, — произнес он, с трудом выпрямившись и вновь обретая самообладание. — И я не лгал насчет фотографии. Я просто не говорил о ней, потому что не знал, как рассказать обо всем так, чтобы не показаться тебе сумасшедшим.

Она подняла руки:

— Даже не думай обвинить во всем меня. Это ты врал! И секреты были у тебя! Я рассказывала тебе все! Я отдалась тебе всем сердцем! Я позволила сыну сблизиться с тобой! — крикнула она. Ее голос сорвался, и она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Я спала с тобой, потому что думала, что ты человек, которому можно доверять. Но теперь я знаю, что нельзя. Ты представляешь, какое после этого ощущение? Когда знаешь, что все было какой-то шарадой?

В его голосе слышалась нежность.

— Пожалуйста, Элизабет… Бет… просто послушай.

— Я не хочу слушать Я уже наслушалась достаточно лжи.

— Не надо так.

— Ты хочешь, чтобы я слушала? — взвизгнула она. — Что слушала? Что ты помешался на фотографии и отправился искать меня, потому что она якобы спасла тебе жизнь? Это ненормально, но больше всего меня беспокоит, что ты даже не понимаешь: такое объяснение только говорит в пользу того, что ты псих.

Он вперил в нее взгляд, и она увидела, как сжались его челюсти.

Она почувствовала, как по всему телу пробежала дрожь. С этим покончено. С ним покончено.

— Я хочу получить ее обратно, — процедила она. — Я требую назад фотографию, которую дала Дрейку.

Когда он не ответил, она потянулась к подоконнику и схватила маленький горшок с цветком. Она швырнула горшком в Логана с криками:

— Где она? Я хочу ее забрать!

Логан наклонил голову, когда горшок пролетел у него над головой и разбился о стену сзади. Впервые за все время Зевс растерянно залаял.

— Она не твоя! — вопила она. Логан снова выпрямился.

— У меня ее нет.

— Где она? — напирала Бет.

Логан помялся, прежде чем ответить.

— Я отдал ее Бену, — признался он.

Ее глаза сузились.

— Убирайся!

Логан остановился, прежде чем подошел к двери. Бет отступила, сохраняя дистанцию между ними. Зевс переводил взгляд с Логана на Бет и обратно, прежде чем медленно развернулся и потрусил за Логаном.

У двери Логан остановился и повернулся к ней:

— Жизнью клянусь, что я пришел сюда не для того, чтобы влюбиться в тебя или попытаться заставить тебя полюбить меня. Но так уж получилось.

Она пристально смотрела на него.

— Я велела тебе уйти, и я не шутила.

Услышав это, он повернулся и вышел на улицу в дождь.ГЛАВА 29

ТИБО

Несмотря на дождь, Тибо и думать не желал о возвращении домой. Ему хотелось побыть снаружи; ему казалось, сейчас неправильно сидеть в тепле и сухости. Он хотел искупить свою вину, наказать себя за всю ту ложь, которую рассказал.

Она была права: он вел себя нечестно. Несмотря на боль, которую он испытал, услышав ее слова, и ее нежелание слушать, она имела все основания чувствовать себя преданной. Но как все объяснить? Он сам толком не осознавал, зачем пришел сюда, даже когда пытался облечь это в слова. Он вполне понимал, почему она восприняла его действия, как действия одержимого сумасшедшего. И да, он был одержим, только не так, как она представляла.

Надо было рассказать ей о фотографии, как только он приехал, и он с трудом вспомнил, почему не поступил именно так. Вероятно, она удивилась бы и задала пару вопросов, но на этом бы дело и кончилось. Он подозревал, что Нана все равно приняла бы его на работу, и тогда ничего этого не произошло бы.

Больше всего он хотел развернуться и прийти обратно к ней. Он хотел объясниться, рассказать всю историю от начала до конца.

Но он не станет этого делать. Ей нужно побыть одной или по крайней мере вдали от него. Ей необходимо время, чтобы просто понять; Тибо, к которому она прониклась теплыми чувствами, был единственным Тибо, который вообще существует. Он не знал, заслужит ли прощение.

Тибо утопал в грязи; когда мимо медленно проехала машина, он заметил, что вода достает до осей колес. Впереди он увидел, что река разлилась по дороге. Он решил срезать путь через лес. Наверное, это будет его последняя подобная прогулка. Наверное, пришло время вернуться в Колорадо.

Тибо шел вперед. Осенняя листва, все еще не опавшая с деревьев, немного прикрывала его от дождя, и, углубляясь в лес, он чувствовал, как с каждым шагом отдаляется от нее все больше.

ГЛАВА 30

БЕТ

Приняв душ, Бет стояла в спальне в огромной футболке, когда Нана заглянула в дверь.

— Хочешь поговорить? — спросила Нана. Она ткнула большим пальцем в окно: — Из школы позвонили сообщить, что ты отправилась домой. Директор, похоже, немного о тебе беспокоился, а потом я увидела, как ты подъехала к питомнику. И я поняла, что вы немного повздорили.

— Мы больше чем просто повздорили, Нана, — призналась Бет устало.

— Это я поняла, ведь он ушел. А ты потом долго сидела на веранде.

Бет кивнула.

— Это не из-за Бена? Он же не сделал ему ничего плохого? Или тебе?

— Нет, ничего такого, — ответила Бет.

— Хорошо. Потому что из всех возможных вариантов только это нельзя исправить.

— Не уверена, что случившееся тоже можно исправить.

Нана выглянула из окна, а потом громко вздохнула.

— Я так понимаю, сегодня вечером мне придется кормить собак, да?

Бет бросила на нее раздраженный взгляд:

— Спасибо за понимание.

— Котики-котята под большими кленами, — сказала она и махнула рукой.

Бет задумалась, а потом разочарованно проворчала:

— И что это значит?

— Это ничего не значит, просто минуту назад ты была слишком сердита, чтобы жалеть себя.

— Ты не понимаешь…

— А ты попытайся объяснить, — сказала она.

Бет подняла на нее глаза:

— Он преследовал меня, Нана. Пять лет. А потом он прошел через всю страну, чтобы найти меня. Он был одержим.

Нана молчала, что было не похоже на нее.

— Почему бы тебе не рассказать все с самого начала? — предложила она, сев на кровать Бет.

Бет толком не знала, есть ли у нее желание обсуждать размолвку с Логаном, но решила, что лучше разобраться с этим раз и навсегда. Она начала с визита Кита в школу, а потом еще двадцать минут описывала, как сбежала из школы, мучаясь от неуверенности, и в итоге поссорилась с Логаном. Когда она закончила, Нана сидела, сложив руки на коленях.— Так Тибо признался, что у него есть фотография? И по твоим словам, лепетал что-то о талисманах и утверждал, что пришел сюда, потому что был тебе должен?

Бет кивнула:

— Примерно так.

— Что он имел в виду, когда называл фотографию талисманом?

— Не знаю.

— Ты не спросила?

— Меня это не интересовало, Нана. Все это… страшно и странно. Что за человек мог так себя повести?

Нана свела брови:

— Признаю, это звучит странно, но я думаю, я бы на твоем месте спросила, почему он верит, будто это талисман.

— Какое это имеет значение?

— Такое, что тебя там не было, — подчеркнула она. — Тебе не приходилось переживать ничего подобного. Быть может, он говорил правду.

Бет поморщилась:

— Эта фотография не талисман. Это безумие.

— Возможно, — ответила Нана. — Но я достаточно пожила на этом свете, чтобы узнать: на войне случаются странные вещи. Солдаты могут верить во что угодно, если думают, будто это хранит им жизнь, что здесь плохого?

Бет выдохнула:

— Одно дело — верить. И совершенно другое — сходить с ума по фотографии и преследовать человека, который на ней запечатлен.

Нана положила руку на колено Бет:

— Все иногда ведут себя как сумасшедшие.

— Но не так, — настаивала Бет. — В этой истории что-то меня пугает.

Нана помолчала, а потом вздохнула:

— Возможно, ты и права. — Она пожала плечами. Бет вгляделась в лицо Наны и вдруг ощутила внезапную усталость.

— Можешь сделать мне одолжение?

— Какое?

— Позвонишь директору и попросишь его привезти Бена домой из школы, ладно? Я не хочу, чтобы ты ехала на машине в такую погоду, а у меня нет настроения это делать.

ГЛАВА 31

КЛЕЙТОН

Клейтон безуспешно пытался миновать озеро, образовавшееся перед домом Бет, но его сапоги утопали в грязи. Он боролся с желанием изрыгнуть череду проклятий. Он видел, что рядом с входной дверью открыты окна, и знал, что Нана его услышит. Несмотря на возраст, слуху нее был как у совы, а меньше всего он хотел произвести плохое впечатление. Эта женщина и так его недолюбливала.

Он поднялся по лестнице и постучал в дверь. Ему показалось, что он услышал внутри чьи-то шаги, потом он увидел в окне лицо Бет, и наконец дверь перед ним распахнулась.

— Кит? Что ты здесь делаешь?

— Я волновался, — сказал он. — Хотел удостовериться, что все в порядке.

— Все хорошо, — сказала она.

— Он еще здесь? Хочешь, чтобы я поговорил с ним?

— Нет. Он ушел. Я не знаю, где он.

Клейтон переминался с ноги на ногу, пытаясь принять виноватый вид.

— Мне жаль, что так вышло, и больно от того, что именно мне пришлось сказать тебе об этом. Я знаю, он тебе действительно нравился.

Бет кивнула, поджав губы.

— Еще я хотел посоветовать тебе не убиваться так из-за этого. Как я уже упоминал, такие люди… умеют это скрывать. Они просто психопаты, и это никак нельзя распознать заранее.

Бет скрестила руки на груди:

— Я не хочу это обсуждать.

Клейтон поднял руки, зная, что надавил слишком сильно и нужно пойти на попятную.

— Я так и подумал. И ты права. Это не мое дело, особенно если учесть, как дерьмово я относился к тебе в прошлом. — Он заткнул большой палец за пояс и натянул улыбку. — Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.

— Все хорошо. И спасибо.

Клейтон повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился.

— Я хочу, чтобы ты знала: со слов Бена Тибо кажется неплохим парнем.

Она удивленно посмотрела на него.

— Я просто счел нужным сказать тебе об этом, потому что если бы все было иначе, если бы что-то случилось с Беном, Тибо пожалел бы о том, что родился на свет. Я скорее умру, чем допущу, чтобы что-то произошло с нашим сыном. И я знаю, ты чувствуешь то же самое. Вот почему ты такая прекрасная мать. В жизни, за которую я совершил массу ошибок, лучший из моих поступков — это решение отдать его на воспитание тебе.

Она кивнула, стараясь сдержать слезы, и отвернулась. Когда она вытерла глаза, Клейтон шагнул к ней.

— Эй, — нежно произнес он. — Я знаю, ты не хочешь это сейчас слышать, но поверь мне, ты поступила правильно. И со временем ты встретишь кого-то другого, и я уверен, он окажется самым лучшим парнем, которого ты когда-либо видела. Ты этого заслуживаешь.

Ее дыхание стало прерывистым, и Клейтон потянулся к ней. Она инстинктивно прильнула к нему.

— Все хорошо, прошептал он, и они еще долго стояли на веранде, так близко друг к другу, и все это время он не выпускал ее из объятий.


Клейтон быстро ушел. Иначе делать и не стоило, думал он. Он закончил то, что задумал. Бет теперь видела в нем доброго, заботливого и участливого друга, человека, искупившего грехи. А их объятия достались ему на десерт, ничего такого он не планировал, но это стало приятным завершением встречи.

Он не станет давить на нее. Это будет ошибкой. Ей нужно время, чтобы забыть Тай-болта. Даже если он психопат, даже если он уедет из города, чувства не включаются и не выключаются, как лампочка. Но они пройдут, это так же верно, как то, что дождь продлится всю осень. Следующий шаг: удостовериться, чтобы Тай-болт отправился обратно в Колорадо.

А потом? Изображать милого парня. Возможно, пригласить Бет к себе домой, пока они с Беном будут чем-то заниматься, попросить ее остаться на барбекю. Сначала вести себя непринужденно, чтобы она ничего не заподозрила, а потом предложить устроить что-нибудь в компании Бена как-то вечером на неделе. Все следует проворачивать вдали от бдительного ока Наны, а это означало держаться отсюда подальше. Хотя он знал, что Бет не сможет трезво смотреть на происходящее, как минимум еще пару недель, Нана прекрасно с этим справится, а меньше всего он хотел, чтобы Нана нашептывала на ухо Бет, что он задумал.

После того как они вновь привыкнут друг к другу, они, возможно, пару раз выпьют пива, пока Бен будет спать, смотря по ситуации. Наверное, не повредит, если он разбавит ее пиво водкой, чтобы она не смогла поехать домой на машине. Потом предложит ей поспать на кровати, а сам ляжет на диван. Прикинется образцом джентльменской галантности и будет регулярно подливать ей пива. Поговорит о былых временах, когда им было хорошо вместе, и даст поплакать о Тай-болте. Позволит ей выплеснуть свои чувства и обнимет ее дружеской рукой.

Он улыбался, когда заводил машину, не сомневаясь в том, что знает, как все пойдет дальше.

ГЛАВА 33

ТИБО

Тибо сложил в рюкзак свои скромные пожитки. За окном ревел ветер и хлестал дождь, но ему приходилось путешествовать и в худшую погоду. И все же он не мог собраться с духом и выйти за дверь.

Прийти сюда было одним делом, а уйти — совсем другим. Другим стал он сам. Он покинул Колорадо, чувствуя себя одиноким, как никогда; здесь же его жизнь казалась полной и состоявшейся. По крайней мере до вчерашнего дня.

Зевс наконец тихо устроился в углу. Почти весь день он беспокойно бродил по дому, потому что Тибо не вывел его на прогулку. Каждый раз, когда Тибо вставал налить стакан воды, Зевс взволнованно вскакивал, словно хотел узнать, не настало ли время идти.

Стоял день, но из-за облачного и серого неба на улице было темно. Гроза по-прежнему свирепствовала, однако он чувствовал, что она близится к завершению; словно свежепойманная рыба, трепыхающаяся на палубе, она просто не могла уйти тихо.ольшую часть дня он пытался не думать о том, что случилось или как этого можно было избежать, но тщетно. Он сам все испортил, только и всего, и сделанного не воротишь. Он всегда пытался жить, не зацикливаясь на том, что нельзя исправить, но в этот раз все было иначе. И он сомневался, что когда-нибудь сможет об этом забыть.

В то же время он не мог избавиться от чувства, что еще не все кончено, что осталось нечто, что требуется доделать. Быть может, ему не хватало лишь логического завершения? Нет, не просто завершения; его опыт на поле боя научил его доверять своим инстинктивным порывам, даже если он не знал, что служит им причиной. Хотя он понимал, что нужно уехать из Хэмптона, пусть только ради того, чтобы оказаться как можно дальше от Кита Клейтона (он не питал иллюзий на тот счет, что Клейтон простит и забудет), он не мог заставить себя выйти за дверь.

Клейтон был центром колеса. Клейтон — и Бен с Элизабет — оказался причиной, по которой он приехал. Он просто не мог догадаться, зачем или что он должен делать.

Лежавший в углу Зевс поднялся и направился к окну. Тибо повернулся посмотреть на него и тут же услышал стук в дверь. Он инстинктивно напрягся, но увидел, что Зевс завилял хвостом, когда выглянул в окно.

Открыв дверь, Тибо увидел перед собой Элизабет. Он застыл на месте. Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга.

— Привет, Логан, — наконец произнесла она.

— Здравствуй, Элизабет.

Неопределенная улыбка, исчезнувшая так быстро, что ее можно было и не заметить, промелькнула у нее на губах. Он подумал, не показалось ли ему.

— Можно войти?

Тибо отступил назад, разглядывая ее, когда она сняла плащ и ее светлые волосы волной выскользнули из капюшона. Она неуверенно протягивала ему плащ, пока он не забрал его. Тибо повесил его на ручку входной двери, а потом повернулся к ней.

— Я рад, что ты пришла, — сказал он.

Она кивнула. Зевс обнюхал ее руку, а она почесала у него за ухом, прежде чем вновь обратила внимание на Тибо.

— Мы можем поговорить? — спросила она.

— Если хочешь. — Он указал на диван, и Элизабет присела на край. Тибо занял место на другом краю.

— Почему ты подарил фотографию Бену? — поинтересовалась она без какого бы то ни было вступления.

Тибо вперил взгляд в дальнюю стену, пытаясь понять, как лучше ей все объяснить, чтобы не испортить все еще больше. С чего начать?

— Расскажи в десяти словах или короче, — предложила она, почувствовав его нежелание говорить. — Оттуда и двинемся дальше.

Тибо помассировал лоб рукой, а потом вздохнул и перевел на нее взгляд.

— Потому что я думал, что она защитит его.

— Защитит?

— Когда мы ходили в домик. Из-за грозы вся конструкция ослабла, включая мост. Ему не следует больше туда ходить. Все вот-вот рухнет.

Его взгляд был напряженным и немигающим.

— Почему ты не оставил ее себе?

— Потому что почувствовал: ему она нужна больше, чем мне.

— Потому что она защитит его.

Тибо кивнул:

— Да.

Она потеребила диванный чехол, а потом снова повернулась к нему:

— Так ты искренне веришь в это? Насчет того, что фотография — это талисман?

Зевс подошел к нему и лег у его ног.

— Возможно, — сказал Тибо.

Она наклонилась вперед:

— Почему ты не расскажешь мне всю историю от начала до конца?

Тибо уставился в пол, уперев локти в колени, и, поколебавшись, поведал ей всю сагу о фотографии. Он начал с карточных игр в Кувейте, потом перешел к взрыву РПГ, после которого потерял сознание, и перестрелке в Фаллудже. Он подробно описывал машины, начиненные взрывчаткой, и самодельные взрывные устройства, которые встретились на его пути в Рамади, включая тот случай, когда Виктор решил, что фотография спасла жизни им обоим. Он говорил о реакции сослуживцев и последствиях их недоверия к нему.

Он замолчал, прежде чем они встретились глазами.

— Но даже после всего этого я не верил. А Виктор — наоборот. Он всегда верил. Он верил в такого рода ерунду, я потакал ему, ведь для него это было так важно. Но сам я никогда в это не верил, по крайней мере осознанно. — Он сцепил руки в замок, и его голос зазвучал мягче. — В наш последний совместный уик-энд Виктор сказал мне, что за мной долг перед той женщиной на фотографии, потому что фотография сохранила меня целым и невредимым, и что иначе не будет баланса. Найти ее — моя судьба, сказал он. Через пару минут Виктора не стало, а я избежал опасности без единой царапины. Даже тогда я в это не верил. Но потом мне начал являться его призрак.

Он с запинками поведал ей об этих встречах, стараясь не встречаться с ней взглядом, потому что боялся увидеть в ее глазах полное неверие. Наконец он покачал головой и вздохнул:

— После этого я тебе уже все рассказал. Я чувствовал себя плохо, поэтому пустился в эту авантюру. Да, я отправился тебя искать, но не потому, что был одержим тобой. Не потому, что я любил тебя или хотел, чтобы ты полюбила меня. Я сделал это, потому что Виктор сказал, что такова моя судьба, и меня преследовал его призрак. Я не знал, чего ожидать, когда окажусь здесь. А потом где-то на полпути вся эта затея стала походить на испытание: смогу ли я найти тебя, сколько на это уйдет времени. Когда, в конце концов подошел к питомнику и увидел табличку со словами «Требуется помощь», я, наверное, подумал, что так смогу вернуть долг. Мне казалось, что будет правильно устроиться к вам на работу. Так же как, когда мы с Беном сидели в домике на дереве, мне показалось, что будет правильно отдать ему фотографию. Но не уверен, что смог бы объяснить это, даже если бы попытался.

— Ты подарил фотографию Бену, чтобы она сохранила его целым и невредимым, — повторила Элизабет.

— Как бы безумно это ни звучало? Да.

Она в тишине раздумывала над услышанным. Потом сказала:

— Почему ты не рассказал мне обо всем с самого начала?

— Мне следовало бы, — признался он. — Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, — это что я пять лет носил с собой фотографию, желая понять, какую роль она играет в моей жизни.

— Ты считаешь, теперь это понял?

Тибо наклонился погладить Зевса, прежде чем ответить. Он посмотрел прямо на нее:

— Не уверен. Я могу сказать лишь одно: то, что произошло между нами, все, что произошло, началось, когда я вошел в питомник. Именно в этот момент ты впервые стала для меня реальной, и чем лучше я тебя узнавал, тем большую реальность мир обретал для меня. Я чувствовал себя счастливым и живым, каким не чувствовал уже очень долго. Словно ты и я предназначены друг для друга.

— Твоей судьбой?

Она подняла бровь.— Твоей судьбой?

Она подняла бровь.

— Нет… не так. Это никак не связано ни с фотографией, ни с моим путешествием, ни со словами Виктора. Просто я никогда не встречал таких, как ты, и я уверен, что никогда больше не встречу. Я люблю тебя, Элизабет… и больше того, ты мне нравишься. Я обожаю проводить с тобой время.

Она изучала его с выражением лица, которое он не мог растолковать. Когда она заговорила, ее голос зазвучал по-деловому.

— Ты ведь понимаешь, что это все равно безумная история, из-за которой ты выглядишь как одержимый пациент психбольницы.

— Знаю, — согласился Тибо. — Поверь мне, я самому себе кажусь ненормальным.

— А что, если я сказала бы тебе уехать из Хэмптона и никогда больше не беспокоить меня? — пыталась прощупать почву Элизабет.

— Я бы уехал, и ты никогда бы не получила от меня ни весточки.

Его слова повисли в воздухе, исполненные глубокого смысла. Она поерзала на диване, отвернувшись с явным недовольством, прежде чем снова обратила к нему лицо.

— И ты бы даже не позвонил? После всего, что нам пришлось пережить? — фыркнула она. — Не могу в это поверить.

Его накрыло волной облегчения, когда он понял, что она разыгрывает его. Он выдохнул, не осознав даже, что все это время сдерживал дыхание, и расплылся в улыбке:

— Если только так ты сможешь поверить, что я не псих.

— Я думаю, это совсем уж тоскливо. Парень должен по крайней мере звонить.

Она подвинулась чуть ближе к нему на диване.

— Я буду иметь это в виду.

— Ты ведь понимаешь, что не стоит рассказывать эту историю всем и каждому, если ты собираешься здесь жить.

Он скользнул еще ближе к ней, на этот раз ощутимо ближе.

— С этим я как-нибудь справлюсь.

— И если ты ждешь повышения только потому, что встречаешься с внучкой начальницы, можешь об этом забыть.

— Придется довольствоваться тем, что есть.

— Правда, не знаю как. У тебя ведь даже машины нет.

К тому моменту он оказался уже совсем рядом, она повернулась к нему, так что ее волосы скользнули по его плечу. Он наклонился и поцеловал ее в шею.

— Я что-нибудь придумаю, — прошептал он, прежде чем прижаться губами к ее губам.

Они долго целовались на диване. Когда он наконец понес ее в спальню, они занялись любовью, слившись в одно целое. Их единение было страстным, и неистовым, и всепрощающим, таким же острым и нежным, как их чувства. Потом Тибо, лежа на боку, пристально смотрел на Элизабет. Он ласкал ее щеку пальцем, и она поцеловала его.

— Я думаю, ты можешь остаться, — прошептала она.

Николас Спаркс