Илья Сельвинский 1899-1968

.



Илья СЕЛЬВИНСКИЙ  (1899-1968) – русский советский поэт, прозаик и драматург, теоретик стиха. Один из крупнейших представителей авангарда в русской поэзии. Основатель и председатель Литературного центра конструктивистов.

- Душевные страдания как гамма
- Бессмертья нет. А слава только дым
- Воспитанный разнообразным чтивом
- В горах Альмы, повсюду барсом рыща
- Еще я ничего не совершил
- Я слышу эхо древности седой


***
…………………………..А я любя был глуп и нем
………………………………………………Пушкин

Душевные страдания как гамма:
У каждого из них своя струна.
Обида подымается до гама,
До граянья, не знающего сна;

Глубинным стоном отзовется драма,
Где родина, отечество, страна;
А как зудит раскаянье упрямо!
А ревность? M-м... Как эта боль слышна.

Но есть одно беззвучное страданье,
Которое ужасней всех других:
Клинически оно  – рефлекс глотанья,
Когда слова уже горят в гортани,
Дымятся, рвутся в брызгах огневых,
Но ты не смеешь и... глотаешь их.

1951


***

Бессмертья нет. А слава только дым,
И надыми хоть на сто поколений,
Но где-нибудь ты сменишься другим
И все равно исчезнешь, бедный гений.

Истории ты был необходим
Всего, быть может, несколько мгновений...
Но не отчаивайся, бедный гений,
Печальный однодум и нелюдим.

По-прежнему ты к вечности стремись!
Пускай тебя не покидает мысль
О том, что отзвук из грядущих далей
Тебе нужней и славы и медалей.

Бессмертья нет. Но жизнь полным-полна,
Когда бессмертью отдана она.


***

.................Правду не надо любить: надо жить ею.

Воспитанный разнообразным чтивом,
Ученье схватывая на лету,
Ты можешь стать корректным и учтивым,
Изысканным, как фигурист на льду.

Но чтобы стать, товарищи, правдивым,
Чтобы душе усвоить прямоту,
Нельзя учиться видеть правоту -
Необходимо сердцу быть огнивом.

Мы все правдивы. Но в иные дни
Считаем правду не совсем удобной,
Бестактной, старомодной, допотопной -

И гаснут в сердце искры и огни...
Правдивость гениальности сродни,
А прямота пророчеству подобна.


ДЕВЛЕТ

В горах Альмы', повсюду барсом рыща,
Когда-то жил гроза дорог, Девлет.
Он песней скреб крутые каменища,
И знали все его литой стилет.

Как ветер быстр, как солнце яр и жарок,
Он по тропам на жеребце скакал
И много-много трепетных татарок

В пару оврагов сладостно ласкал,
Когда конем скрипучий бег байдарок
Он преграждал меж красноватых скал.

Но строг Аллах - не помогла силища:
Измором взят разбойник и поэт.
И голова, шурша по щебню днища,
Гремит в реке, клубя багровый след.

1916/1917


***

Еще я ничего не совершил,
Проходит мир сквозь невод моих жил,
А вытащу – в его ячеях пусто:
Одна трава да мутноватый ил.
Мне говорит обычно старожил,
Что в молодости ловится негусто,
Но возраст мой, что всем ужасно мил,
Ведь этот возраст самого Сен-Жюста!

Ах, боже мой… Как страшен бег минут…
Клянусь, меня прельщает не карьера,
Но двадцать лет ведь сами не сверкнут!
Сен-Жюст… Но что Сен-Жюст без Робеспьера?

Меня никто в орлы не возносил,
Но чувствую томленье гордых сил.

1920 Симферополь


***

Я слышу эхо древности седой,
Когда брожу, не подавая вида.
Что мне видна под пеной нереида.

Глядеть на водяную деву – грех.
Остановлю внимание на крабах.
Но под водою, как зелёный мех,
Охвостье в малахитовых накрапах,
Но над водою серебристый смех,
Моя душа – в её струистых лапах!
И жутко мне… И только рыбий запах
Спасает от божественных утех.

Как я люблю тебя, моя Таврида!
Но крымец я. Элладе не в обиду
Я чую зов эпохи молодой.







.