Объект Завод. Отделение обогащения

Часть первая.

Ром и Миха топтались около входа в АБК. Двухэтажное, когда-то зелёное, здание административно бытового комплекса напротив Отделения Обогащения освещалось одной лампочкой как раз над дверью. Был далеко не август, а самый настоящий декабрь. Борода, ресницы и брови Рома покрылись инеем и грозили превратиться в сосульки. К сожалению, попасть внутрь можно лишь с сопровождающим. Заходя самостоятельно, кроме россыпи истлевших бумаг в разгромленных кабинетах, да теней ползущих по коридорам смотреть абсолютно не на что.
В холле появился мужичок в белой каске и задумчиво замер с той стороны стеклянных дверей.
"Да давай выходи уже! " - пробормотал замерзший Ром, засовывая руки в перчатках в карманы.
Работник решился и открыл входную дверь.
- Простите, пожалуйста, не могли бы вы отвести нас к Начальнику Отделения.
- А вы кто?
- Управление Ситуацией.
"А!" - расплылся в улыбке мужичок: "Ждём, ждём с нетерпением, пройдемте со мной".
Тамбур встретил тарахтением тепловой завесы и живительным теплом. В коридоре ярко горел свет квадратами диодных ламп меж квадратных же белых потолочных панелей. На полу блестела свежевымытая серо-белая плитка. Бежевые стены. По углам лестницы на второй этаж росли в кадках высокие драцены. Гулкое эхо шагов в лестничном пролете. Кабинет начальника отдела приветливо распахнул двери.

Часть вторая.

"А я это не подпишу! " - Начальник Отдела буравил Рома взглядом.
"А больше некому" - не оставался в долгу Ром, сражаясь в гляделки: "Я не могу начать работу, если не будет всех подписей! Работу сделать кому надо?"
"Мне не надо! " - отвечал тот.
Опять двадцать пять! На огневые работы отдельный наряд нужен, и подписывать должен Главный Инженер. А его нет, апокалипсис случился, однако!  Начальник Отдела Обогащения иногда есть, а Главного Инженера и Отдела пожарной безопасности вместе со специалистами нет. И своих не назначишь - Завод отвергает.
Миха индифферентно переводил взгляд с Начальника на раскрасневшегося Рома и обратно. Т- образный стол, на котором стоял монитор и лежала пачка журналов. Фикус на окне. В углу шкаф, перегруженный бумагами и папками.
- Мы всё аккуратно сделаем. Ни один Проверяющий не подкопается.
"Ну, смотрите, первый и последний раз подписываю" - Начальник прохлопал печатью по всем бумагам и заверил своими вензелями.
Ситуация не менялась годами, но бесить не переставала. Каждый руководитель отбрыкивался от ответственности как мог. Ром и Миха спустились на первый этаж.
- Миха зови Саню, пусть здесь посторожит.
Саня (наш водитель сегодня) заскочил в АБК в спецовке, с раскладным стулом и планшетом. Читать будет. Здесь столовая есть. Работы намечается немного. К обеду закончим, а водитель нас внутрь здания заведет.
В вездеходе переоделась в прорезиненные костюмы, противогазы в подсумках через плечо. Холодно, но до входа бежать недалеко. Чемоданы, огнетушители, ведро - все как положено. "Ну, с Богом, по всем дорогам" - провозгласил Миха, и груженые рысаки потрусили к воротам.
 
Часть третья.

Внутри было шумно. Крякала сирена крана. Тот возил под потолком габаритные грузы. Кряканье было громким, настойчивым и непрерывным. Через полчаса музыкального сопровождения хотелось биться головой об стену, а наушники запрещены. Техника безопасности и всё такое.
Обрезок трубы сотки вращался вертикально над местом работы, и когда мы переступили невидимую линию, рухнул в общую кучу.
"Как обычно, заявлено двадцать деталей" - хмуро проворчал Миха: "А их пятьсот двадцать!"
Гора была внушительной, выше человеческого роста. "Два дня", - оптимистично заметил Ром: "Жди здесь, надо начальником смены подписать". А потом уже про себя: "Ох, хо, хо, грехи мои тяжкие. Тридцать первая отметка, ниже операторскую сделать невозможно, что ли? "
Сгрузили оборудование. Миха - сторож.
Ром с папочкой заскрипел коленями в сторону лестницы. По полу в разные стороны текли реки, речки и речушки. Иногда они выстреливали из невидимых в темноте труб. Содержимое попадалось разное, и без ОЗК работник рисковал остаться в одном скелете. По этой же причине в лужи ступать категорически запрещалось. Можно было раствориться, обвариться, утонуть, в лучшем случае провалиться и оказаться на другой отметке. Один счастливчик выпал на сорок пятой. С шести метровой высоты, да об пол. Сломал себе ноги и, как Маресьев, неделю полз к выходу (рюкзак с НЗ спас от голодной смерти).
Поэтому, осторожно, по мостикам, трубам и небольшим возвышениям. Фонариком под ноги подсвечиваем, на бульканья и капанья не отвлекаемся. Лестница отозвалась металлическим звоном, и началось восхождение на Эверест.
Начиная с восемнадцатой отметки открылся вид на огромные чаши, в которых перемешивалась бурая жижа. Иногда из поверхности вырастали переливающиеся бензиновой пленкой огромные пузыри. Взлетали, натыкались на различные препятствия и лопались. Едкие до ужаса. Бывало это, слава богу, не часто. Ром, как и другие, таскал с собой дополнительную прорезиненную ткань. В случае лопанья быстро изображал из себя летящего Бэтмана или таинственного Зорро (кому как удобней), а затем резко отбрасывал в сторону плащ и тот на глазах превращался в дымящуюся быстро истлевающую массу. На более высоких отметках шары успевали затвердевать и взрывались шрапнелью осколков. Ткань в этом случае годилась лишь как саван. Резвым зайцем прыгаешь за ближайший столб, шипишь и вздрагиваешь от гостинцев на излете.
Пить с утра не стоило. Ром в ОЗК чувствовал себя маринованным огурцом в банке, только что приготовленном в горячем рассоле. Даже представлял, что запнется, упадёт и выскользнет из костюма аки новорожденный младенец. И это он ещё не надел противогаз. Выбросы были в зеленой зоне датчика. Ром на всякий случай взглянул на экран. Да, в зеленой.
Воздух спертый, густой и насыщенный всей таблицей Менделеева. Позеленевшие колонны влажно поблескивали в полумраке. V-образные швеллеры уходили в потолочную темноту. Ручьи падали с отметок и, цепляемые лучом фонаря, переливались цветами радуги.
"Оу!!! " - звук пронёсся по этажам, смачно врезался в дно первого, поднимая тучи брызг.
"Надеюсь Миха не отправился искать приключений и сидит на своем месте" - подумал Ром, держась за перила и переводя дыхание.
... Миха курил в специально отведенном для этого месте. Не далеко от ворот, под огромной трубой, втягивающей вредный никотин в легкие Отделения. Смачный шлепок подбросил его в воздух и труба тут же попыталась засосать незадачливого курильщика.
С криком: "Врешь, не возьмешь!" - Миха вцепился в обод трубы, ногами оттолкнулся от другого края и вылетел за пределы вытяжки. Упал больно и грязно. Но живой, чумазый и улыбающийся...
Ром дошел. По скрежещущей ржавой лестнице с нездоровой наклонностью стать вертикальной. Толкнул дверь с надписью отм. + 31 и попал в узкий кирпичный коридор. На стенах, поддерживаемые крепежами, ползли черные, лоснящиеся кабеля. Если прижать к ним ладонь (обязательно в перчатке! Не забываем технику безопасности! А на фига ты вообще трогаешь кабель? Это кто сказал? Тишина), то кабеля стоят на месте, но если отпустить, начинают ползти змеями вдоль коридора - этакими худыми нескончаемыми питонами.
- Так, направо или налево?
Коридор вдали с той и другой стороны упирался в тупик.
- Ладно, пойдем налево.
Редкие двери с отметками и непонятными надписями были заперты. Почему-то отметки были разными - и двадцатая встречалась, и пятьдесят седьмая. Коридор сжимался и Ром стал испытывать клаустрофобию, которой и не болел никогда. Дошёл до тупика. Выругался и развернулся. Коридор ещё больше сузился. Змеи, тьфу ты, кабеля расползлись на все стены. Грязный свет обгаженных ламп с трудом освещал полоску пола. Рома бросало то в холод, то в зной. Слепо щупая стены меж кабелей, он молился неизвестным богам, чтобы они дали ему шанс.
- Где эта гребанная дверь!
Дверь распахнулась, и Ром в последний момент зацепился за проем, с огромной высоты обозревая под собой несколько работающих чаш.
Холодный напор воздуха выдул из коридора все испарения и Ром вернулся в обычный коридор. Противогаз на раз, два, три.
- Да уж, чуть не попался, голубчик. Чуть не попался.
Операторская нашлась. Мастер подписал бумаги. Осталось лишь спуститься обратно...

Часть четвёртая.

Есть несколько непреложных действий на работе. Это утреннее чаепитие, оперативка и поход в столовую. На базе - это завсегда. А в потусторонний АБК - по случаю. Там таким накормят, чего на базе давно кончилось.
Поэтому, ровно в двенадцать часов, оставив ленту, но унеся оборудование (а вдруг?), обтершись влажными полотенцами и переодевшись в чистые спецовки, команда была запущена Александром на территорию Комплекса и в столовую в частности. Там уже организовалась очередь неизвестных, но голодных работяг в разных по цвету спецодеждах. Бригада пристроилась в хвост. Кто-то постоянно вклинивался впереди - друзья, знакомые и знакомые знакомых. Это раздражало. Стучали подносы. Гремела стеклянная тара и ложки, поварешки, нашедшие дно у этой посуды. Пахло свежей выпечкой и кислыми щами. Не громко играла музыка. На молчаливом экране плоского телевизора сменялись передовики производства. Очередь медленно двигалась к раздаче. Ром взял салат из свёклы, гороховый суп и пюре с Могилевской котлеткой. И компот. И хлеб  - два. Улыбающиеся повара с шутками, прибаутками разливали и накладывали блюда. Было всё по домашнему, но с одним холодным минусом - если посмотреть, прижавшись к витрине с боку, подавальщицы были плоскими, как на экране. А спереди вполне себе живые и весёлые. У нас так один идиот решил закрутить роман с кассиршей. Там такое потом приключилось. Но это к Виски, он лучше расскажет... На кассе пропуск УС действовал безотказно. Вкусно, бесплатно и тепло. Ром ковырял в зубах зубочисткой и, почти мурлыкал, развалившись на стуле...

Часть пятая.

- Стоп. Назад.
Чуйка Рома, выращиваемая годами, стала в стойку. Миха с чемоданом и протянутой рукой замер у двери в Отделение.
- Отходи обратно в вездеход.
Ром достал ультрафиолетовый фонарик и посветил в зазор двери. Тьма за дверью блеснула холодными нитями.
- Прорыв. Сидим в машине, ждем.
Бывает такая подлянка. Вырывается жижа из чаши. Пулькается на первом этаже вровень с воротами для крупногабаритного транспорта. Ты калитку открываешь и вся эта масса на улицу. Сам пострадаешь, если выживешь. На улице декабрьской каша застынет. Ребята из транспортного потом тебе большое спасибо скажут, когда всё это отковыривать от асфальта станут. Возможно, даже похлопают по плечу, ага, монтировкой.
В телефонах время летело быстро. Ром ещё два раза выходил на улицу, и только на третий жижа отхлынула от входа. Зашли с оборудованием. Ленту съело, как и надписи на проверенных кусках металла.
- Зашибись! Все сначала.
Подкатили сварную конструкцию с козырьком от сюрпризов сверху. Миха засверкал болгаркой с камнем. Ром готовил прибор к замерам...
Остаток дня прошел без эксцессов.
Пришлось снова подняться в операторскую, закрыть смену. Сползти обратно на подгибающихся ногах. Упасть в пассажирское кресло и спать, спать до самой базы.