Он кинулся ко мне цыганом знойным Из лучшего

Взор угольный с огнём посередине
в меня гипнозом выстрелил мгновенно,
так долго пребывала я на льдине,
что удивила чувства огроменность.
Расцвёл цветок в груди моей замшелой,
и оросили чудо это слёзы,
и я, воспрявшей ягодою спелой,
любовные в самце взрастила грёзы.
Он кинулся ко мне цыганом знойным,
руками стиснул, вдох мой уменьшая,
прильнула к его страсти я запойно,
напиться за безбрачья дни желая.
Но волны вод, возникших вместо льдины,
накрыли нас внезапно с головою,
и мы поплыли споро, как сардины,
чтоб не дай бог не стала я вдовою.
И, оказалось, плыть с ним рядом счастье,
какого я дотоле не знавала,
и не пугали хищных тварей пасти,
атаки хохоча я отбивала.

Но вторглась в моё счастье неприятность:
на берегу махнул он мне рукою,
чудовищная эта неприглядность
взялась в футбол играть моей душою.
Пинки, удары, в том числе пенальти,
обрушились на мой оазис страсти,
газоны уничтожили асфальты,
разваливалось тело на запчасти.
Но верила я всё же что вернётся,
любимую Ромео не забудет,
и к старости со мной он понесётся,
ведь без меня путь будет слишком труден.

Сознание прояснялось постепенно,
без признаков Ромео явь возникла,
и поняла я остро и мгновенно,
что то был сон, душою сразу сникла.
Но вдруг воспряла: есть Ромео где-то,
отправлюсь-ка на поиски цыгана,
удастся обойтись мне без балета,
без появления на киноэкране.
Я брошу всё, любовь лишь дарит счастье,
должна спешить, пока цыган свободен,
на женские поймать сумею снасти,
не упущу, он слишком бесподобен.